Исповедь «иностранного агента». Как я строил гражданское общество. Игорь Евгеньевич Кокарев
свою «жертву», и под угрозой расстрела заставил его пойти сделку с правосудием. Задорожный заучивает с его слов сложную легенду, по которой он, оказывается, уже ранее состоял в связи с этой девушкой, сознается в убийстве и получает «всего» 15 лет. То, что девушка на момент убийства была девственницей, уже не важно. Читали мы жалобу генеральному прокурору и ужасались.
Адвокат, собравший доказательства фальсификации следствия, приезжает в Москву, добивается приема в генпрокуратуре и умирает от инфаркта прямо в кабинете прокурора. ТНХ сам решил встретиться с генпрокурором Руденко. Руденко обнял за плечи знаменитого композитора и ласково так посоветовал:
– Не влезайте вы в это дело, Тихон Николаевич. Сами разберемся.
Вернулся ТНХ молчаливым и подавленным. Но больше к этому делу не возвращался…
Как композитор сочиняет свои мелодии? В короткие минуты между чтением газет, телефонными разговорами, неглубокой дремотой в машине? Или в отлете на заседаниях в разных комиссиях? Или все же за столом, сидя в своем глубоком кресле, когда заполняет нотную бумагу мелкими крючёчками? Карандашом. Стирает, снова записывает, видимо, слышит, как развертывается, куда – то ведет его мелодия. Но ведь все молча! При этом он легко отвлекается от работы. На звонки, на разговоры. Люди, обладающие природным слухом, видимо, понимают это лучше меня.
Ни разу не видел его раздраженным, обиженным, злым, неприветливым. Точен был выбор Сталина, не ошибся диктатор, назначая молодого темпераментного композитора главой создававшегося союза советских композиторов. Сорок лет ТНХ переизбирался на этот руководящий пост, и была в этой несменяемости не только воля партии, но и признание коллег, положившихся на этого елецкого парня, сохранившего почти деревенскую доброжелательность к людям и зверям. Родился он с даром природного мелодизма, и искренне защищал его от модернистских веяний музыкальной моды. Но на плаху модернистов он не отдавал. Как никто защищал коллег от сумы и тюрьмы, если кто и попадал под тяжелую десницу партии.
Богат ли был ТНХ? Никогда не возникал у меня такой вопрос, наверное, потому что деньгами здесь не сорили. О них вообще не говорили. Раз в месяц ТНХ ездил с шофером в Сбербанк снимать со счета гонорары. Он помогал всем своим родственникам с той же регулярностью. Но это тоже никогда не обсуждалось. Интерес к вещам вспыхивал лишь по возвращении из – за границы с подарками. Тяги к излишествам, к иноземной домашней и музыкальной технике не было. У него и машина всю жизнь была только служебная.
Как – то японцы подарили ему новинку, музыкальный комбайн, так он его только лет через пять включил первый раз, и то с большой осторожностью и торжественностью. Интереса к собирательству, коллекционированию чего – нибудь тоже не было. Квартира была завалена книгами, журналами, газетами и случайными сувенирами – подарками из разных концов мира. Ордена и медали