Затянувшийся вернисаж. Роман из последней четверти 20 века. Алона Китта
пачку сотенных и, роняя купюры на пол, стал пересчитывать их, предлагая взять такси и продолжить веселье в ресторане. Я в жизни не видела столько денег и еще с большим интересом взглянула на Диму – этакий сибирский купчик, Прохор Громов или Привалов, личность колоритная, хотя и под винными парами. Представляю, как он вваливается в ресторан в своей шубе и начинает швырять деньги налево и направо, пить коньяк и шампанское, слушать цыган – дальше моя фантазия не работала.
Мише была не по душе перспектива продолжения разгула, и он постарался успокоить Диму.
– Уже поздно, ложись. Мы доберемся до такси, не волнуйся.
– М-м-миша, др-руг, возьми деньги.
– Да у меня есть.
– Н-ну какие у т-тебя деньги? У т-тебя свадьба с-скоро, а у м-меня – во, целая пачка.
Дима снова достал пачку сотенных и помахал перед Мишиным носом, но тот отвел его руку.
– Диман, ну зачем ты так? У меня есть деньги на такси. Кстати, – Миша повернулся ко мне, снял песца с плеч и протянул Диме – извини, но мы не можем принять этот подарок.
Неизвестно, чей королевский жест поразил меня больше: Димы, сделавшего дорогой подарок, или Миши, этот подарок отвергшего, но поступок Миши был непонятен. Интересно, почему мне нельзя принять свадебный подарок от его лучшего друга? Да, Дима сейчас не в лучшей форме, но сделал он его от чистого сердца! Жаль, что мне не придется носить такой красивый мех, но я не буду ссориться с женихом накануне свадьбы, даже ради горностаевой мантии.
Дима равнодушно посмотрел на песца и состроил недоуменную гримасу:
– К-какой подарок? Ах это! Брось, Миша, я еще достану. Лидочке он так к лицу.
– Нет, спасибо, конечно – наотрез отказался Миша – но это слишком дорого для нас.
Он пожал Диме руку и открыл дверь. Испытывая непонятную неловкость, я подошла к хозяину квартиры, стоявшему в растерянности в расстегнутой шубе и распихивающему по карманам сотенные, и сказала успокаивающе:
– Спасибо Дима. Все было очень хорошо. Рада была познакомиться с тобой.
Он молча кивнул и положил мне на плечо свою тяжелую руку, потом резко притянул к себе и жадно поцеловал в губы. Не закрывая глаз, я покосилась на Мишу: раздражение на его лице читалось столь явно, что я поскорее вырвалась из Диминых жадных рук, бросилась за дверь и стремглав побежала вниз по лестнице. Миша следовал за мной, отсчитывая ступеньку за ступенькой. Я выскочила из подъезда и остановилась, разгоряченная быстрым бегом, вдыхая прохладу весеннего вечера и прижимая ладони к пылающим щекам. Михаил стоял рядом, покусывая губы и похоже, он был недоволен.
– А я и не знал, что ты кокетка, – наконец выдавил он из себя.
– Мне непонятна твоя ревность, – отозвалась я. Действительно, почему я должна нести ответственность за поведение его друга?
– В конце концов ты Диму знаешь дольше, чем я и должен был