Наследник Тавриды. Ольга Елисеева
Если бы теперь уже существовало нечто подобное, вы бы не присоединились к нему?
– Почему же? – надулся старик. – Может, и присоединился бы. Даже наверное присоединился бы.
Его слова были встречены гулом одобрения.
– Тогда дайте вашу руку, – провозгласил Мишель.
Николай Николаевич на мгновение заколебался, а потом протянул ладонь вперед и с жаром потряс руку зятя. Тот расхохотался.
– Вы, конечно, понимаете, что сказанное – шутка.
Все заверили Орлова, будто не принимают его слова всерьез. Один Пушкин разволновался, вскочил и зашагал по комнате.
– Да что же это, господа! Вы дали мне надежду! А выходит, нет ничего святого, только розыгрыш?
– А ты решил, что тебя сейчас примут в карбонарии? – подтрунил Александр Раевский.
– Ах, оставьте! – Раскрасневшийся от обиды поэт ринулся вниз по лестнице, и до собравшихся донесся грохот. Видно, последние ступеньки он миновал кубарем.
– Вот потому у нас и нет тайных обществ, – с оттенком досады заключил старик-генерал, – что состоять в них хотят одни шалопаи. Или я ошибаюсь?
Миргород. Херсонская губерния.
Штаб-квартира 3-го уланского полка.
Военные поселения.
Полковник Казначеев взял со стола пистолет. Он смотрел на оружие отстраненно и несколько свысока, будто не одобряя того, что сейчас собирался сделать. Это была пара «лепажей» несчастного Ожеро. Зачем он тогда купил их? Неужели знал, что пригодятся?
Саша прищурился, пытаясь понять, какой именно пистолет сыграл роковую роль в гостинице «Шартье». Как будет правильно? Если он застрелится из другого? Тогда вся пара станет роковой. Или из того же, что Ожеро? В таком случае трагическое пересечение их судеб обретет изящную концовку. Тот – этот? Этот – тот?
Он не решил. Со двора послышался топот. Кто-то взбежал по лестнице дома и заколотил в дверь. Судя по характерному сочетанию русских и французских фраз, к нему ломился Фабр.
– Алекс?
Пришлось открывать. Полковник ввалился в комнату, повел по сторонам курчавой головой, вознегодовал на беспорядок и прокурорским тоном осведомился:
– Опять пил?
Когда-то они были друзьями. Очень близкими. Да и теперь, наверное… Раньше оба служили у Воронцова во Франции. Потом при расформировании корпуса попали в поселения. Вместе прошли через следствие о бунте под Новгородом, но за неимением улик были без понижения в чинах отосланы на юг, к графу Витту, начальнику здешнего аракчеевского царства.
– Наш граф приехал! – выдохнул Фабр, не в силах больше удерживать новость.
– Эка невидаль, – зевнул Саша. – Он что ни день ездит.
– Да нет же! – оборвал его Алекс. – Наш граф! Михаил Семенович! Приехал к Витту.
Казначеев переменился в лице.
– Он тебя видел?
– Нет. Его сразу пригласили в дом. Вряд ли он знает, что мы здесь.
Сашины губы дрогнули в горькой усмешке.
– А если и узнает?