Паломничество с оруженосцем. Тимофей Юргелов
он снова.
– Почему нет? Есть, но такой.
– А нормального вообще нет?
– Нормального нет.
Так они беседовали еще долго, казалось, время остановилось, и вообще, все замерло и не движется – прислушивается к ним. [А вы, наверно, решили, что я наговариваю на человека: мало ли кому какие мысли в голову приходят… А вот такие у нас мысли! Не в ту, не в ту больницу он попал!..]
Саня замолчал, задумался. Он лежал на боку, но взгляд его был обращен вглубь самого себя. Андрей смотрел в потолок, склонив голову к плечу.
– А ты и мертвых можешь поднимать? – Андрей не заметил, как разговор принял столь неожиданный оборот.
– Могу, но зачем? Вы должны поверить в меня без чуда. Это новое испытание людям, – ответил он.
– А нога? – Саня с сомнением посмотрел на отекшие, посиневшие пальцы Андрея.
– Нога ничего не значит. – Андрей нагнулся и легко выдернул скобу и спицу. Затем также легко, не чувствуя боли, встал с постели и пошел к двери. Но еще невероятнее, безумнее, было то, что мертвец тоже приподнялся и сел в своей кровати… Это не удивило Андрея. Труп спустил ноги на пол, встал и сделал несколько шагов вслед за ним. Андрей оглянулся в дверях, остановил его жестом: «Еще не время». Мертвец послушно вернулся и лег на место.
Андрей шагнул за дверь, запнулся о порог, начал падать – вздрогнул и открыл глаза. Он приподнялся на локте: нога его покоилась на шине и была пригвождена к ней скобой, рядом похрапывал Борисыч. «Слава богу, мне все приснилось. Но как я заснул?» – подумал Андрей и с облегчением откинулся на подушку. Через минуту он спал безмятежным сном.
Наутро им было неловко смотреть друг на друга. Андрей попытался вспомнить, что он действительно говорил, и отделить явь от сна. Не выспавшиеся, с тяжелой головой, они едва перекинулись парой слов.
– Нет, это какой-то пиздец! – вскочил Митрич с постели, как только открыл глаза и увидел, что труп под простыней увеличился. – Вы что, твари, совсем нюх потеряли! – Он метнулся к двери, со стуком распахнул ее и исчез в направлении ординаторской.
Вернулся Митрич притихшим и сосредоточенным. В ординаторской ему сказали готовиться к операции. Оказывается, про Митирча забыли. «А я думал, он у меня уже прооперирован», – удивлялся лечащий врач.
– Зарежут, наверно, – я там наорал на них, – сказал, бледно улыбаясь, Митрич.
Заступившая Люба принесла ему ржавую бритву и мыло, но он взял свою и отправился в ванную. Завтраком их кормила на этот раз нянечка.
Во время обхода врачи решили перевести пожарника в гнойное. Покойника обещали сейчас же убрать.
– А как насчет меня? – спросил, натянув до подбородка простыню Митрич, про которого, очевидно, опять забыли.
– Так что же вы тут лежите? Идите сейчас же в операционную! – сказал возмущенно лечащий врач.
Без Митрича палата опустела.
Вдруг дверь со стуком распахнулась. В нее, как пьяная, вошла растрепанная старуха, она обвела