Паломничество с оруженосцем. Тимофей Юргелов
решил, что надо что-то менять в своем бизнесе.
Посадил он как-то двух покупателей – и даже почувствовал неладное: слишком вкрадчиво они себя вели, и морды выжидательные были, вытянутые в его сторону, и в то же время надутые, как у вершителей судеб. Первый сел рядом, а второй назад – обычно за водкой садился кто-нибудь один. Но на него будто затмение нашло: уже и рот открыл, чтобы отказать, да рука сама предательски потянулась под сиденье, где держал бутылку. И не успел он взять деньги, как в глазах красно стало от их удостоверений. Сразу еще несколько человек откуда-то выскочило, наверно, из-под земли. Всю машину перевернули, нашли пузырей пять, его обыскали: деньги, документы, ключи – все забрали. А Борисычу после первого испуга, вдруг стало так спокойно, как давно уже не было: и смотрел он на всю эту кутерьму с каким-то даже созерцательным превосходством.
Привезли в свое отделение. Посадили за стол (а бутылки его тут же на подоконнике все стояли) и давай его разводить: вот смотри, тебе по закону о борьбе с пьянством полагается столько-то, а если будешь доносить, кто из таксистов водку, проституток, наркоту возит, дело не заведем и т. д. и т. п. И вдруг его озарило – словно молнией разорвало сгущавшиеся над ним тучи.
– Так а я… водку не продавал, – заявил он несколько скоропалительно.
У оперов от такой наглости сразу поднялось настроение.
Один был маленький с большой головой, второй – среднего роста, и голова у него была с виду нормальная, а третий – большой, но голова совсем маленькая. Мелкий, с большой головой вскочил, как обезьяна, и бутылкой Борисычу чуть не в самое лицо ткнул:
– А это что, вода, что ли?
– Да, – сказал спокойно Саня, – вода.
Они все втроем переглянулись.
– Даже если тут вода, все равно мы спрашивали у тебя водку и покупали водку – у нас весь разговор на диктофон записан, – сказал большой, но с маленькой головой.
– А я ослышался, – сказал Саня, – вода-водка похоже звучит. Сам я про водку ничего не говорил.
Они кинулись мотать пленку и сгрудились вокруг диктофона. Прослушали весь разговор вплоть до крика «Сидеть! Милиция, блядь!», но заветного слова из уст Борисыча так и не дождались.
– Ну что? – спросил большой, но с маленькой головой, он был у них за старшего. – Будем вскрывать и пробовать все бутылки?
– Они же опечатаны, это – вещдок! – возразил среднерослый, с пропорциональной головой.
– А если там на самом деле вода – какой это в жопу вещдок! Так, надо посовещаться, уведите его, – сказал большой.
Средний проводил Борисыча в клетку.
Когда Саню снова привели в кабинет, все бутылки были уже открыты и стояли, где попало: на столе, на подоконнике, на полу. Трое ментов не спускали с Борисыча глаз.
– Ну, ты отморозок! – сказал большой, но с маленькой головой. –