Балашихинское шоссе. Иван Петров
показался Реве каким-то маленьким добрым беззащитным гномом. И тотчас ему стало жалко его, и совестно за свою шутку.
– Отец Афанасий, а зачем мертвых отпевают? – спросил Рева.
– Ну, как же? Просят Бога, чтобы он принял душу почившего.
– А дальше что?
– Суд Божий.
– То ли рай, то ли ад?
– Да, Володя.
– А если человек хороший был?
– Каждому по делам и по вере его воздастся.
– И ему говорят: «Мир тебе. Спи спокойно! Так?»
– Да, люди так говорят.
– Зачем?
Старик грустно улыбнулся, заметив непонимание собеседника:
– Ну, вот спишь ты, к примеру, и видишь сон приятный, красивый. Тебе хорошо так, спокойно, умиротворённо. И если разбудят тебя ото сна этого, с сожалением просыпаешься от того, что прервался сон этот твой. А если видишь кошмары ужасные, один другого хуже, ворочаешься, мучаешься, а проснуться не можешь. И пробуждение тебе, как избавление приходит от них. Так ведь примерно и здесь, только уже сон твой – вечный, а кошмар или покой – постоянные, и невероятно более ощутимые, нежели временные.
– Но ведь мертвецы не спят. И снов никаких не видят!
– Почём ты знаешь, Володя?
– Ну, не знаю. Учёные выяснили. Наверно.
– Учёные-учёные, – покачал головой отец Афанасий. – Когда-то все учёные уверены были, что земля вся на трёх китах зиждется44. А потом были уверены, что вокруг неё солнце крутится.
– По-вашему выходит, что они и сейчас неправильно думают?
– Нет, я говорю не о земле конкретно, а о переменчивости взглядов в науке. Вот сделал кто-то открытие, и бывшие ранее теории уже под сомнение подпадают, а то и отметаются вовсе.
– Что ж теперь, и не верить?
– Верь, но верь разумно. Люди не видели, как земля на китах покоится. Но поверили учёным. Сказали учёные, что снов не видят усопшие – снова поверили на слово. А в Слово Божие не верят. А вера в Бога была неизменна. В церкви ничего не поменялось. Потому, что Истина неизменна.
– Скажите, отец, – вздохнув, произнес Володя, – как же так получается: вот был парень хороший, учился, стремился, радовался, надеялся и жить бы ему, да не тужить, а тут какая-то сволочь оборвала его жизнь!? Вот так, в один момент: раз – и нет человека! Почему? Разве это справедливо?
– Знаешь, – произнес отец Афанасий, понурив голову, – когда я был моложе, я не раз задавался вопросом: почему Господь подчас забирает лучших из нас? Самых любимых, самых добрых, отзывчивых, сердечных, милостивых? И даже младенцев!? Уж казалось бы: они-то в чём виноваты?
Он замолчал.
– И почему? – спросил Рева, не оборачиваясь.
– Мы считаем смерть страшным и неизбежным концом нашего существования. Люди всегда думали, что осуждая человека на казнь, отнимают у него самое главное. И все это по нашему маловерию и нашей ничтожности. Но Бог милостив. Он победил смерть. И в жизнь вечную, в вечную радость и блаженство забирает подчас
«Зиждется» – основывается, стоит.