Балашихинское шоссе. Иван Петров
и не боюсь. Мне бы самому, первым с ним пересечься бы!
– Только ты сам не выпендривайся! – заявил Фома с деловым видом. – Таких «героев» знаешь, в подворотне потом находят!
– Ладно тебе, лежи и не кашляй! – усмехнулся Володя. – Сам довыделывался…
– Я те говорю, – поспешил оправдаться Семен, – он уже в лесу меня учуял, пёс! За мостом, там место есть, тропинку далеко вперёд видно. А его и нет! Куда делся? Я – бегом. Потом встал, прислушался, в лесу ветка – хрусть! Я – туда. А он как-то позади меня оказался. Только оглянулся: а он – бац! Подлюка, уже «пером» мне в бок! Я вначале боли никакой не почувствовал. Только от неожиданности испугался чуть. Тут какие-то голоса с тропинки. А он меня толкнул, и драпать в лес!
– Вот голоса-то тебя, небось, и спасли!
– Да они чего? Прохожие! Сами в штаны наложили! Но хоть скорую вызвали!
– «Следак» приходил?
– Да, – отмахнулся Фома, – я сказал, что не запомнил рожи. Сами разберёмся, верно ведь!?
– Разбиральщик! – с иронией покачал головой Рева. – Много ль ты наразбираешься? Тебя он вокруг пальца обвёл. Слежку твою в момент расшифровал. А в лесу ветку или что там? Камень или сучок нарочно бросил в сторону, чтоб внимание привлечь, а сам, видать в сторонке за деревом притаился! Старый приёмчик! Даже в кино показывали! А ты клюнул!
– А я по кинам не хожу! – досадливо заявил Сёма.
– Как же! Не ходишь! А деньги на что у пацанов стреляешь? Или в окне кто на сеансе сидит?
– Ну, я! Ну и чё?
– Вот и ничё! Ходи и сиди в окне на сеансе, шпион, блин! Всяк лучше, чем в больничке с дыркой в боку лежать!
– Не-е, Рева, это ты мне не рассказывай! – закивал Сёма, прищурившись. – Я теперь для пацанов почти как герой киношный! Может, и вычислил меня этот «дятел», зато теперь это мне даже на руку! Уважать будут!
Володя засмеялся.
– Ладно, пойду я, – сказал он. – Думал, ты подыхаешь тут. А ты себе дифирамбы распеваешь! Пой, вон, медсёстрам! Глядишь, на тебя какая позарится! Хвастун!
– Да вали! Давай! Гляди только по сторонам, а то на соседнюю койку привезут! – ответил кореш взаимностью на любезность друга. – Хорошо бы не туда, откуда ногами вперёд…
Рева поднялся:
– Да уймись ты! Не завидую я тебе! Не завидую! – сказал он с улыбкой.
– Завидуешь-завидуешь! – закивал Фома, подмигивая.
– Думай, как хочешь, балбес! В другой раз не приду к тебе!
– Придёшь-придёшь! Что я не знаю тебя? Только я не приму, пусть скажут, что сплю и всё!
– Апельсинов передам покислее, – сказал Володя, – скажу медсёстрам, что от Маньки косой! Будешь жрать, пока сам не пожелтеешь!
– Да я в тебя этими апельсинами сразу! С окна! – воскликнул, Фома, поддерживая шутливое препирательство.
– Пупок развяжется! – засмеялся Володя. – Ладно, ухожу, надоело уже твою брехню слушать!
– Давай чеши53! – крикнул вдогонку Сёма. – Мне тут кайфово! И кормёжка сытная!
Рева уже вышел в коридор, с улыбкой слушая вопли кореша. Да, Фома теперь может быть доволен. Для него уже всё позади. Пожалуй,
«Чеши» (разг.) – уходи.