Балашихинское шоссе. Иван Петров
беспокоился насчёт Михалыча. «Сейчас приедем, а там нас уже милиция караулит», – усмехался он про себя. Осторожно подъезжая к воротам, он не заметил пока ничего подозрительного. Володя вышел из автобуса и направился к проходной. Дед Ефим спал. Разбуженный стуком в окно, он отворил дверь и стал ругать постоянно пропадающего в сортире напарника. Он удивился, заметив автобус, но не сказал ни слова, лишь недовольно нахмурился и открыл ворота. Лёнька поставил автобус назад на то же место, как если бы его и не трогали вовсе. Володя стал снимать с него аккумулятор, позаимствованный им со своего самосвала. Когда он закончил, его позвал Мезенцев и с весёлым блеском в глазах, улыбаясь, повёл его к электрощитовой. В маленькое окошко они увидели Михалыча, спящего на стуле в обнимку с… огнетушителем! Едва сдерживаясь от смеха, они тихо открыли замок, заглянули внутрь и снова прикрыли дверь, оставив её незапертой.
Взошло солнце. День обещал быть ясным. Лёнька довез на мотоцикле Володю до его автобусной остановки.
– Надо бы ещё Ваське техпаспорт и ключи завести, – сказал с неохотой Мезенцев, – Но я так заколебался сегодня, что не поеду больше никуда.
Рева улыбнулся:
– Успеешь. Они ему всё равно ни к чему. Да он, наверняка, дрыхнет сейчас!
– Ладно, бывай!
Мотор мотоцикла затарахтел и Лёнька уехал. Володя пришёл домой, выпил чаю, лёг на кровать и провалился в глубокий сон.
Утром Володю разбудил стук в дверь.
– Володя! – раздался из коридора голос бабки-соседки, – Тебя спрашивают!
– Иду, – ответил он.
Она явно его не услышала и продолжала стучать. Он наскоро надел брюки и открыл дверь.
– Здрасьте.
– С утра уже докучают твои друзья, – недовольно покачала старуха головой.
Он вышел на лестничную площадку. Там стоял мальчуган лет восьми.
– Рева! – встревожено воскликнул он, – Фому порезали!
Свёрток
Глава 10
В больничной палате Володя с мрачным видом сидел на кровати рядом с койкой Сёмы. Тот, напротив, был в приподнятом настроении и пытался показать другу недавно наложенные повязки.
– Да лежи ты, дурья голова! – сердился Рева. – Что мне там смотреть? Я тебе – не доктор!
– Да, и правда, – сказал с заправским видом Фома, – царапина! Ножичком пырнуть и то нормально не умеют! Что за народ пошёл?!
Похоже, было, что он на самом деле очень гордился этой раной, которая прибавляла ему уважения среди других пацанов и гораздо большего авторитета, чем просто повеса и бездельник. Это чувство даже заглушало ноющую боль в боку и неприятное ощущение отходящего наркоза.
– Если бы пырнул, как надо, ты бы уже в морге прохлаждался, – серьёзно заметил Рева. – Ты на рожон45 какого хрена полез?
– Не лез я, Вован! Просто так вышло!
– Как это «вышло»?!
– Хитрый попался,
Лезть «