Белая Рать. Максим Злобин
добудиться его, чтобы прогнать подальше от дома, в котором, по слухам, изловили живую ведьму.
Сквозь сон Вавила справился у ратников, не нужно ли их куда-нибудь подвезти. Оказалось что не нужно. Лихач потерял в их лице возможную выгоду и захрапел вновь.
Храп для Вавилы был чем-то вроде писка для летучей мыши. Эдаким запасным зрением. Звук отражался от твердых поверхностей, возвращался к Вавиле и помогал ему понять, не появился ли поблизости возможный работодатель.
– Извоз! Недорого! – прокричал он, когда мимо него прошли двое.
Лысеющий толстяк и одетый в рванину одноухий жердь даже не обернулись на Вавилу.
– Если что, я здесь, – сказал лихач и уронил голову на колени.
***
Бажен и Пересвет поднялись на второй этаж. Здесь пахло растревоженной пылью. Просторная светлица оказалась не обжитой и использовалась как склад всяческого барахла. Что именно за барахло, понять было невозможно.
Вдоль стен стояли либо поросшие паутиной сундуки, либо нечто на что накинули тряпку.
А еще здесь был шкаф. Здоровенный, тяжеленный, из мореного дуба. С латунными вензелями и ручками.
Помимо Влада в светлице находилось еще с полдюжины ратников. А по центру комнаты, на стуле, сидела она.
– Да! Это она! – заорал Пересвет.
– Нет! Это он! – закричала в ответ Моравна.
Сотрясая груди, ведьма запрыгала на стуле. Тут же она получила пощечину от Влада. Похоже, ратники накрепко связали ее.
– Только не он!
– Почему? – спросил Влад, схватив Моравну за длиннющий подбородок. – Что не так с одноухим?
– Не скажу!
Еще пощечина. Мечник бил тыльной стороной ладони. Очень звонко и умело, будто проделывал это с каждой встречной бабой. А может быть, так оно и было.
– Все равно не скажу!
Пощечина.
– А давайте я попробую.
Щелчок.
Это Бажен Нежданович расчехлил свой хлыст и с расстояния десяти шагов вдарил ведьме аккурат по лбу.
– И-и-и! – взвизгнула ведьма. – С ума сошел?
– Нет, – уверенно ответил сторож. – Почему ты так испугалась этого молодого человека?
– По кочану.
Бажен Нежданович задумался.
– Сними с меня проклятье! – взмолился Пересвет.
– Хорошо-хорошо, только не подходи.
– Почему? – зарычал Влад. – Что происходит?
– О каком кочане идет речь?
– Ты сняла? Сняла?
– Почему одноухому нельзя подходить!?
– Потому что!
– Имеется в виду капуста или заграничный латук?
– Ты сняла? Ты уже сняла?
Пересвет Лютич прислушался к внутренним ощущениям. Есть хотелось больше, чем спать. В остальном с приезда в Старый Порог ничего не изменилось.
Зачем-то он начал ощупывать себя руками, будто давеча его превратили в козленочка, а не запустили по следу кровожадную тварь.
Однако ж, это помогло.