Век императрицы. Натали Якобсон
решился добавить вслух, что длинная сутана одного из них была расшита такими же символами, как плащ Эдвина. Вот, где он раньше видел эти звезды и буквы. Плащ того, кто вступился за Марселя в роковой момент, был расшит примерно так же.
– Для твоего же спокойствия запиши их в тайное общество республиканцев и забудь о них, – посоветовал Эдвин. – Думай о будущем, а не о прошлом.
Эдвин посмотрел на снежные хлопья, кружившиеся за окном, с удовольствием вдохнул морозный воздух декабря.
– Мы с тобой вместе отпразднуем новый год, а на рождество я сделаю тебе подарок – представлю тебя сильным мира сего, тем, кто сделают для тебя, что угодно по моей рекомендации. Таких людей много и в Рошене, и в Ларах, и в других городах, но особенно в Виньене. У меня есть связи при дворе в Виньене, и первым делом мы отправимся туда.
– Ты оказывал покровительство придворным живописцам? – начал строить догадки Марсель.
– И не только, – Эдвин явно потешался над таким простодушием. – Там мне знаком каждый бард, трубадур, все менестрели, но они незначительны, да и те, кто занимает более ответственные посты, тоже преходящи. Главной была и осталась верховная власть.
– Я никогда не имел дела ни с кем титулованным и даже не знаю, как себя вести, – Марсель задумался, одно воспоминание тяготило его до сих пор. – Думаю, все-таки с одной именитой особой я имел дело.
– С тем, кто вступился за тебя, когда тайное подпольное общество чуть было не пролило твою кровь над завершенными фресками?
– Да, – уже в который раз Марсель поразился проницательности Эдвина. – Его звали Лоран. Кажется, он был главным из них. Я слышал, с каким почтением остальные произносили его имя. Он вел себя с достоинством, как истинный аристократ, и вряд ли стал бы возглавлять кружок республиканцев. Вот уж кому не надо было искать себе ни попечителей, ни окольных путей к успеху. Думаю, удача, как приговоренная, следовала за ним.
– А я так не думаю, – снова быстрая усмешка. Эдвин смеялся над тем, как поверхностно и неточно мнение людей. – Твоего спасителя уже нет в живых или скоро не будет. Даже я точно не знаю, сколько может прожить человек в тех условиях, в которых придется погибать ему.
– Ты что-то путаешь. Лоран жил в Рошене. Здесь нет таких мест, где можно легко погибнуть, ни болот, ни зыбучих песков, ни камнепадов. Разве, что колеса экипажа, – Марсель вспомнил белокурую жертву и внутренне содрогнулся. – Кроме мчащихся со скоростью колеса судьбы карет, в городе нет опасности для главы тайного ордена.
– Есть суд инквизиции, и с недавних пор он стал неподкупен, – в ответе Эдвина прозвучало что-то фатальное, необратимое и зловещие. – Лорана приговорили к смертной казни. Я сам присутствовал на суде. Спасения для приговоренного быть не может.
– Значит, он все-таки колдун?
– В наши времена, к тому же в Рошене, не обязательно быть колдуном, чтобы угодить на костер. Город стал эпицентром охоты за ведьмами. Поэтому, ты должен быть особо бдительным и никому не проговориться о том, что к тебе через окно