Сэм и точка. Колониальный роман. Станислав Юльевич Буркин
по 2-ой Днищенской, с разгону взлетела на косогор и на отработанном повороте остановилась на площадке у гаражей под красным особняком.
Дядино настроение совсем испортилось, когда он увидел на снегу у гаража трафаретом нанесенные надписи, одна из которых гласила нечто подозрительное «ШУМУХЕР».
Четвертая за накаления страстныя
Иван стоял в толпе прохожих на проспекте Ленина и осматривал публику, будто кого-то потерял. На шее у него болталась почерневшая икона на веревке, и прохожие принимали его за попрошайку.
– Кошка! – властно рыкнул дядя Мур жене с порога.
– Котик! – своим особенным громким почти опереточным голосом отозвалась Анна Фёдоровна. Хозяйка говорила всегда, как бы иронизируя и потому особенно резко меняя интонации. – Обедать.
Она выключила грибной суп и вытащила сметану.
– Все сукины дети! – сказал дядя Мур, сбрасывая шапку и вешая полушубок. – Тузовский и Червяковский решили свести меня с ума.
– И как до этого дошло?
– Они оба утверждают, что глупый колдун, поселившийся у меня в доме, – возмущенно усаживался супруг за накрываемый стол. – Эти двое решили утверждать! Что он такой же настоящий, как святой старец Кузьмич, – быстро перекрестился дядя Мур и вытер бисером выступивший пот на лысине, когда перед ним на столе появился штоф.
– Конечно он настоящий, – пропела Анна Фёдоровна.
– Нет, ты не ухватила! – продолжал дядя Мур. – Я не в плане его материальности или нет. Я в плане того, что он настоящий старец и чуть ли не хлеще Кузьмича! Того за Первого Александра почитали, а этого и гляди…
Он осекся, но добавил, подняв кулак:
– За царя!
Но вместо того, чтобы двинуть по старинному дубовому столу посреди комнаты, он схватил этим кулаком графин за горло и аккуратно наполнил стопку.
– За царя! – повторил он с тем же возмущением и выпил рюмку до дна, ещё больше шалея и утирая новые капли пота со лба.
– Не знаю, причем здесь монархизм, – рассудительно заметила хозяйка особняка, – но конечно я верю в его искренность и благочестие. Так уж Бог судил, что у нас с тобой настоящий святой в доме завёлся. Им наш дом освящается.
Дядя Мур зарычал и всё-таки ударил кулаком по столу, схватил подскочившую ложку и тут же с храпом всосал с неё горячий грибной бульон из лично им собранных грибов.
– И ты с ними заодно!
– Я ни с кем не заодно, – возразила супруга. – Я просто считаю его божьим одуванчиком. Ходит на службы, снег управляет, добрые вещи говорит.
– Этот мракобес?! – изумился дядя Мур ненаблюдательности своей жены. – Этот колдун?! Да он про тебя говорит, что ты нечистого на ноге качаешь! А? Что скажешь?
– Ещё как качаю, – не удивилась Анна Фёдоровна, глядя, как муж уплетает горячий обед. – Бывает, сяду, положу ногу на ногу и представляю, что у меня на кончике тапочка