Осуществление и защита гражданских прав. Е. В. Вавилин
виновности нападающего и обороняющегося. Таким образом, проблема переходит в процессуальную сферу и открывает целый ряд «тонких» мест отечественной правовой системы.
Специалисты справедливо отмечают, что правомерность обороны должна устанавливаться не в рамках уголовно-процессуальной формы. Процессуальный инструментарий не отвечает задачам доказывания правомерности самообороны, поскольку в отношении оборонявшегося лица, прежде чем его действия будут признаны правомерными, возбуждается уголовное дело, выносится постановление о привлечении в качестве обвиняемого и т. д. При этом очевидным образом естественное неотчуждаемое право на оборону становится ущербным. Безусловно, необходима трансформация процедуры: доказывание правомерности действий нападавшего должно предшествовать возбуждению уголовного дела. Подобный порядок в полной мере будет соответствовать положениям ст. 2 Конституции РФ, объявляющей человека, его права и свободы высшей ценностью, ст. 18 Конституции РФ, закрепляющей права и свободы человека и гражданина непосредственно действующими.
В практическом отношении вопрос о виновности нападавшего – один из ключевых, поскольку связан с тем, каков должен быть размер возмещаемого вреда в случае превышения пределов необходимой обороны.
В гражданско-правовой литературе общепринятого, единого мнения по этому вопросу нет. Специалисты очевидно расходятся во мнениях. Так, Н. Малеин[164] отстаивал принцип «смешанной ответственности», в соответствии с которым вред возмещается с учетом вины как обороняющегося, так и потерпевшего. В Постановлении Пленума Верховного Суда РСФСР от 7 февраля 1967 г.[165] представлена та же позиция.
О.С. Иоффе при решении данного вопроса предложил подходить дифференцированно: если оборона применялась после нападения, то вред потерпевшему (т. е. нападавшему) должен быть возмещен полностью; если пределы обороны превышены в результате несоответствия средств защиты характеру нападения, то с учетом вины потерпевшего суд может вынести решение о частичном возмещении вреда[166].
В.П. Грибанов высказал справедливые замечания в адрес последней позиции, указав на то, что даже если пределы самообороны были превышены, основаниями этих действий послужило преступное поведение нападающей стороны[167]. Отвергнув принцип полного возмещения вреда, ученый настаивал на принципе смешанной ответственности за вред, причиненный необходимой самообороной. Эта позиция представляется наиболее оправданной, поскольку в любом случае возмещение вреда является правовым последствием действий, направленных против нападения. То есть факт противоправного поведения пострадавшего (нападающего) является в данном случае отправным.
Между тем п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 января 2010 г. № 1 гласит, что «при причинении вреда в состоянии необходимой обороны вред возмещается на общих
Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1967. № 4. С. 7.