Их жизнь. В краю голубых озёр. Книги первая и вторая. Роман Рассветов
жила моя подруга, Моника, – грустно проговорила Мария. – Жива ли? Кто знает…
– Говорили люди, что всю её семью спалили живьём, – поколебавшись, ответил Язеп. – У них остановились немцы на постой, к вечеру напились, один из них стал во дворе приставать к Монике, она ударила его по голове лопатой. И тогда немцы всех их втолкнули в хлев, подпёрли дверь колом и подожгли…
– Господи! – С ужасом вырвалось у Марии, – Моника… – Слёзы покатились по её щекам…
– Зря я тебе рассказал, – огорчённо произнёс Язеп. – Перестань, Маша, ты же, фронтовичка!
– Не буду больше, – вытерла платком слёзы она. – Слабая стала, чуть что, сразу слёзы катятся, удержаться не могу, – виновато улыбнулась она.
Солнце заметно опустилось ниже, ненадолго закрылось от людских взглядов за облако, но вскоре вновь ослепительно ударило по глазам.
Высоко в небе, широко распластав крылья, парил коршун, высматривая подходящую добычу, стрекотали кузнечики…
– Ты живёшь у родителей? Они живы? – Спросила Мария, успокоившись.
– Нет, домой далеко ходить, может, велосипед куплю, тогда… А родители живы… Я у старушки одной живу, недалеко от Сельсовета; по субботам хожу домой, надо же своим помогать по хозяйству.
– Может, назад пойдёшь, Юзик? Неудобно мне, вон какой кусок вместе прошли!
– Я до дома провожу тебя, Маша, вечереет уже, места у нас неспокойные, «лесные братья» совсем обнаглели, ну ничего, недолго им осталось, скоро и до них доберёмся, – плотно сжал губы Язеп.
Солнце опустилось к горизонту. Закат пылал золотом, подсвечивая кромки небольших, розоватых теперь, облаков. «И завтра будет хорошая погода», – подумал Язеп. Ему тут же вспомнилась маленькая, горячая рука, протянутая на прощание Машей:
– Дай Бог тебе счастья, Юзик, и хорошую жену! "– Ласково улыбнулась она и, уже открыв дверь в сени, махнула ему рукой и скрылась… " Маша, Машенька, Марусенька», – мысленно произносил он на разные лады её имя. – Скоро она станет матерью, родит ребёнка от какого-то неведомого мужчины, который, сам того не ведая, перешёл ему дорогу и отобрал ту, о которой он мечтал все эти страшные, кровавые годы… Её надо забыть, вычеркнуть из сердца! – Сурово приказал он самому себе. – А ты думаешь – это легко сделать? – спросил его тихий, задумчивый внутренний голос. – Если бы это было так просто…»
Язеп брёл по поросшей травой дороге, по которой двигались только повозки да люди, совершенно не замечая её, полностью погружённый в свои мысли.
– Руки в гору! Ты, сскотина! – С бешеным наслаждением в голосе процедил сквозь зубы высокий, заросший светлой бородой мужчина, нацеливший на него дуло немецкого «шмайссера».
«Пропал, – мелькнула лихорадочная мысль. – „Лесные братья“ – Эти живым не выпустят… Вот и всё… Отгулял по белу свету… Бог ты мой, как мало… Так просто я вам не дамся, сволочи!» – Язеп стремительно выхватил из кармана брюк пистолет и вскинул