Дар прощения. Ксения Пашкова
А еще немного потому, что учеба закончилась, и теперь я вынуждена ходить по собеседованиям, стараясь понравиться работодателям. Несмотря на знания в голове, все равно чувствую себя уязвимой. Эти люди точно знают, как вопросами загнать в тупик.
Раздается мобильный звонок. Звонит женщина, назначившая мне собеседование.
– Да? – отвечаю я, наскоро вытирая лицо ладонью.
– Вы придете? Здесь уже собралось довольно много претендентов на вакансию, – сообщает собеседница высокомерным тоном.
Мне с трудом верится, что она говорит правду. Разве звонок от нее – не признак отчаяния?
Я наматываю на палец прядь вьющихся и выкрашенных в пепельный цвет волос. На коленях лежит диплом с отличием. Я провожу по обложке пальцем и царапаю ее ногтем. В трубке слышится тяжелое и шумное дыхание, похожее на одышку. Должно быть, у нее сердечная недостаточность. Другие ненавидят, когда я ставлю им диагнозы. Но разве такая привычка не в порядке вещей для медработников?
– Вы здесь?
– Да, простите, я отвлеклась.
– Мне ждать вас? – высокомерие в ее голосе уже успело смениться учтивостью.
Я поворачиваюсь к Марку. Он одобрительно кивает, как бы говоря, что принимать подобные решения необходимо самостоятельно. Знаю, что он поддержит меня в независимости от сделанного сейчас выбора. Это и придает сил дать собеседнице подобный ответ.
– Простите… – начинаю я.
– Да-да.
– Я не приду. Извините, до свидания.
Улыбаясь, Марк прижимает меня к себе, как только я откладываю сотовый в сторону.
Старый друг
Заметив мое нездоровое влечение к играм с ножом, в четырнадцать лет отец отвел меня в так называемую школу метания ножей.
Первое и, пожалуй, основное правило, которое мы должны были усвоить: ножи не являются холодным оружием, а правила техники безопасности – не просто бумажка, висящая на стене.
Моим первым метательным ножом был Осетр – классический стальной клинок. Когда год назад учеба начала пожирать все свободное время, пришлось временно отказаться от этого занятия. И вот сегодня я снова берусь за рукоять. То с какой легкостью нож снова подчиняется каждому моему движению, доказывает, что он скучал ничуть не меньше моего.
Изначально это было способом дать выход негативной энергии, которая в подростковом возрасте буквально закипала во мне и выплескивалась наружу. Настолько раскаленная и едкая, она, была способна разрушить, что угодно, включая отношения с окружающими, и даже саму себя.
Думаю, первое время отец задавался вопросом, а правильно ли он поступил, отведя дочь в подобное место, но, когда они с мамой увидели мою первую победу на соревновании, любые его сомнения, должно быть, рассеялись раз и навсегда.
Метание ножей в мишень дало мне нечто большее, чем хорошие физические и психологические качества. Оно сделало меня настолько сильной, что позволило быть собой и ничего не бояться.
– Сколько