Проблемы кодификации корпоративного и вещного права. Е. А. Суханов
обоснованности этого положения можно констатировать исчезновение ряда существенных различий между непубличными акционерными обществами и становящимися «непубличными» в силу самой своей юридической природы прежними обществами с ограниченной ответственностью.
В пользу целесообразности унификации гражданско-правового статуса хозяйственных обществ в едином законе свидетельствует как отечественный исторический опыт, так и современный опыт многих зарубежных правопорядков, обновивших свое корпоративное право. Как известно, проект Гражданского уложения Российской империи в книге пятой «Обязательственное право» содержал исчерпывающее регулирование статуса товариществ, включая нормы об акционерных обществах (называемых тогда «акционерными товариществами») и даже о кооперативах («товариществах с переменным составом» и артелях) (гл. XVIII «Товарищества» разд. II «Обязательства по договорам»). Точно так же выглядела и структура Гражданского кодекса РСФСР 1922 г. (гл. X разд. «Обязательственное право»). Стоит также отметить, что в этом вопросе российское гражданское законодательство ранее традиционно следовало наиболее передовому опыту, закрепленному сначала Гражданским кодексом Швейцарии (Закон 1911 г. о дополнении Швейцарского гражданского кодекса пятой частью «Обязательственное право» (das Obligationenrecht, OR des ZGB), которая в гл. 24–29 своего третьего раздела содержит исчерпывающее регулирование гражданско-правового статуса торговых обществ и кооперативов, включая акционерные общества и общества с ограниченной ответственностью), затем – Гражданским кодексом Италии ( Codice civile) 1942 г. (5-й титул «Общества» и 6-й титул «Кооперативы и общества взаимного страхования» кн. 5 «Трудовое право») и Гражданским кодексом Нидерландов (Burgerlijk Wetboec) 1992 г. (кн. 2 «Юридические лица»). В этом же направлении развивается и французское корпоративное право, нормы которого (в том числе правила ранее действовавшего единого Закона о торговых товариществах 1966 г.) в 2000 г. практически целиком были инкорпорированы в действующее Торговое уложение (Code de commerce) 1807 г.
Аналогичную по сути картину демонстрируют и современные восточноевропейские правопорядки, решающие во многом схожие с российскими социально-экономические и юридические задачи. Так, в Польше действует Кодекс торговых обществ (Kodeks spolek handlowych) 2000 г.; в Венгрии принят новый Закон о хозяйственных обществах 2006 г. (ему предшествовали аналогичные законы 1988 и 1997 гг.); в Чехии одновременно с новым Гражданским кодексом вступил в силу и новый, единый Закон о торговых корпорациях 2012 г. (Zákon o obchodních korporacích); в Эстонии действует Коммерческий кодекс (Äriseadustik) 1995 г., посвященный исключительно статусу предпринимателей, в том числе хозяйственных обществ; и т. д.
С этой точки зрения сохранение «двухуровневого регулирования» корпоративных отношений (Гражданский кодекс – специальные законы[64]) представляется известным анахронизмом, достоинства которого фактически состоят лишь в возможности относительно быстрого внесения изменений и дополнений в отдельные законы
В некоторых случаях, например, в акционерном праве, это регулирование фактически является даже «трехуровневым»: Гражданский кодекс – Закон об акционерных обществах – специальные законы (о рынке ценных бумаг и об акционерных обществах работников).