Десять лет походов спустя. Размышления над походным фотоальбомом. Андрей Затонский
тоску…
Что те шестьдесят километров по камушкам! Тут в заявке все двести тридцать, а проклятый дождь весь день, как заведенный. И чихать он хотел, что дым от костра туда-сюда к перемене погоды крутит, что облачность к земле прибивает и аж два раза за день мутным пятнышком сквозь него солнышко различить удалось, что ветер устойчивый и сильный, и всё в одну сторону – сдуть эту треклятую тучу давно должен… Сеет и сеет. Поливает и поливает. Хлещет. Капает. Мочит. Замочил до смерти. Какие там ещё синонимы? Голодать? Это не синоним. Ах, это чувство такое, вечно несвоевременное… Что ж, надо готовить ужин, ночь на пороге.
Мне велели – сиди. Справимся. Мне это понравилось, и мы дружно принялись писать пулю на троих, без «болвана», быть которым Маленькая не захотела. Через двадцать минут я забеспокоился. Через полчаса не утерпел и вылез.
Теперь растопыривали полы и матерились сразу два Лёши. За ночь и день природа столь щедро расточала водицу, что ею насквозь пропитались все бывшие когда-то горючими материалы вокруг. Что-что, а лесной пожар нам не грозил. Грозили либо потоп, либо перспектива спать впроголодь. Тщетной оказалась даже отчаянная попытка Большого интенсифицировать костер, бросив туда зажигалку с остатками газа. Зажигалка вместо ожидаемого взрыва пламени слабо пукнула голубоватым факелом, моментально снесенным ветром, и костерок снова погас.
Право, стоило посмотреть как я, с дрожью в руках и надменно-небрежной миной на лице, взялся им помочь! Ситуация не из приятных. Очевидно, что безнадега абсолютная: такие дрова не горят даже с керосином. Но костер нужен, как воздух, которого в этой воде остается всё меньше. Что делать? Правильно, тащить таблетку сухого горючего и внимательнейшим образом обшарить ближние лиственницы. Быть не может, чтобы под кронами не сховались от воды крошечные «спички». Наломать их. Не полениться, срезать кесарем влажную кору. Из имеющихся в той луже, где погибла зажигалка, веток отобрать хвойные, березки-рябинки во вторую очередь. Тоже ободрать. Ножом сделать заструги по всей длине на треть диаметра, почаще, почаще, не ленись. Кисель из золы сапогом сгрести в сторону, подложить крышку от консервной банки. Ах, чуть не забыл: в ремнаборе полный мешок огарков, специально, чтобы покапать стеарином на разгорающиеся веточки. Ну, кажется, арсенал весь налицо. Да будет свет, то есть огонь!
Возможно, были за десять-то лет костры, разведенные в условиях и похлеще этих. Не ручаюсь. Вот дальше, в этом же походе – были. И не везде там мне удавалось так артистично и внешне легко раскочегарить их. Но сегодня я оказался на высоте. Пых! Горит! Горит, родимый! Подзадником, подзадником ему помогай! Шмяк-шмяк-шмяк – по земле, чтобы в самый низ, в пекло! Теперь ветки, первую очередь, вторую очередь… всё надо делать быстро и вовремя. Уф. Вот теперь валите, Лёшки, чего хотите.
Пока готовился ужин, я даже пытался что-то подсушивать: то носки, то ботинки. Вдохновленный моим примером Большой пристроил свои хваленые кирзовые десантные шлепанцы к самому огоньку, да