От литеры до литературы. Как письменное слово формирует мир, личности, историю. Мартин Пачнер
тысяч его видных жителей. Пережив первые, самые сильные трудности после переселения, иудеи получили дозволение поселиться в Ниппуре, на юго-востоке от Вавилона, где и сформировали общину, в которой смогли сохранить свой язык, образ жизни и память об Израильском и Иудейском царствах[135].
В этой общине жил писец по имени Ездра[136]. Родившийся на чужбине и выросший в самом сердце образования своего времени, где имелись библиотеки и правили цари-грамотеи, Ездра обучался в школе писцов, освоил несколько видов письменности и сделал успешную профессиональную карьеру. Доведись ему обучиться клинописи, он мог бы читать «Эпос о Гильгамеше», но он освоил арамейский язык и служил чиновником при царском дворе, в бюрократическом аппарате, обеспечивавшем целостность империи[137].
Но Ездра и другие чиновники еврейского происхождения, жившие до него, отнюдь не ограничивались работой на благо победителей. Они принесли с собой на новое место жительства собственные сказания, записанные в эпоху, когда Иерусалим был столицей царства, которым управляли властители из дома Давида[138]. Вдохновленные развитой в Вавилоне грамотностью, они стали книжниками народа-изгнанника[139] – и не только сохраняли свои тексты, переписывая их, но и выстроили из них практически последовательное повествование, начинавшееся от самого Сотворения мира. Далее следовала история первопредков рода людского – Адама и Евы, их грехопадения и поразительно похожий на отрывок из «Эпоса о Гильгамеше» рассказ о потопе, чуть не уничтожившем человечество[140]. Продолжали повествование рассказы о поколениях, существовавших после потопа, об Аврааме, родившемся в Месопотамии, об исходе из Египта под предводительством Моисея и провозглашении Иудеи родиной еврейского народа.
Эти объемные повествования включали в себя множество элементов, напоминавших об «Эпосе о Гильгамеше» и других фундаментальных текстах. Они излагают историю возникновения мира, провозглашают нагорный град Иерусалим и окружающие земли владениями читателей этого текста, обосновывают их отличие от соседей, позволяют им представлять в мыслях свою собственную землю, откуда они силой изгнаны во враждебную им Вавилонию.
К тому времени, когда Ездра появился на свет, эти тексты стали опорой общины изгнанников, драгоценным залогом ее грядущей судьбы[141]. В свитках сохранились описания ритуалов и практики былых времен, обобщенная мудрость и подробные правила, регулирующие всю жизнь – начиная от религиозной службы и кончая приготовлением пищи. В них также сохранился и язык изгнанников[142] – древнееврейский (хотя большинство иудеев, обитавших в Вавилонии, разговаривало на арамейском, и он же постепенно стал основным языком всего региона).
Повествования древних евреев принципиально отличались от «Эпоса о Гильгамеше» или поэм Гомера. Не имея единого связного текста, они сформировали своего рода сборник,
Центром расселения иудеев, начавшегося в 597 г. до н. э., стал Ниппур. См.:
В этой форме имя употребляется только в русскоязычной церковной традиции. В других европейских языках оно встречается в форме Эзра, а в исламской традиции – Узайр.
О редакциях периода вавилонского пленения см.:
Насчет того, какой именно текст подразумевает Тора, говоря, что Ездра принес его с собой, существуют разногласия. Была ли это Книга Второзакония? Трудно установить. Я принадлежу к числу сторонников мнения, высказанного