Философическая история Человеческого рода или Человека, рассмотренная в социальном состоянии в своих политических и религиозных взаимоотношениях, во все эпохи и у разных народов земли. Антуан Фабр д'Оливе
как инстинкт женщины из: обладать прежде, нежели пользоваться, и бежать прежде, нежели сражаться.
Хочется быстро рассмотреть принципиальные следствия, вытекающие из этой замечательной разницы, установленной между двумя полами. Если весьма прекрасно сложенная женщина удерживает на себе внимание, то она неизбежно окажет реальное и неожиданное сопротивление мужчине, которого движет к ней половое влечение, ибо она одержима идеей обладать, нежели пользоваться, и нисколь не нуждается в желании, охватившем мужчину. Она могла рассмотреть на примере своего инстинкта, какое реальное преимущество предоставило ему ощущение, чем предложило ей. Удовольствие, связанное с этим ощущением, но не принадлежащее ей одной, а также отсутствие всякого преимущества, представившегося в ее глазах с неотлучной вереницей страха, заставили ее принять неожиданное решение удалиться.
Естество мужчины, как я говорил, не менее избегает препятствий. Но его первая мысль, напротив, их пренебречь и преодолеть. При виде женщины, удалившейся от него, он не остается на месте и не поворачивается к ней спиной, но подталкиваемый влечением, которое его себе подчинило, он устремляется по ее следам. Женщина, чаще легкомысленнее мужчины, убегает от него; иногда ему удается ей овладеть, но каковой бы ни была развязка, внимание мужчины уже пробуждено. Борьба, в которую он втянулся, станет ощутима своим результатом, успешным или безуспешным, если цель не достигнута. Тогда он размышляет, но женщина размышляла до него. Она узрела, что нехорошо ей оставаться побежденной, ибо для него будет больше значить, если она удалится. Итак, почему же она бежала? Ее еще слабая мысль не позволяет ей понять, что можно сопротивляться склонности, имея еще другую склонность. Но факт существует и повторяется. Мужчина еще думает. Его гений совершает громадный шаг, он достигает своей собственной идеи посредством внутреннего тренинга, удерживая ее и формируя в памяти. Он обнаруживает некоторые потребности в ней, и первый раз он считает их до трех, различая. Именно так действуют в сфере его воли нумерация и индивидуализация.
Если женщина, непреодолимая склонность к которой его увлекла, удалилась, несомненно, что другая склонность стала необходимостью ее побега: какова могла быть эта склонность? Быть может, голод! Эта ужасная потребность, совершающаяся в инстинктивной части его существа, в отсутствии самого ощущения, производит в нем неожиданную и значительную революцию, – на первый раз поколеблена душевная сфера и в ней проявляется жалость. Это сладкая страсть, впервые затронувшая душу, есть истинный характер человечества. Именно она делает из человека, поистине, общительное существо. Философы, которые думали, что данная страсть могла быть разбужена или произведена в своем истоке при виде страдающего существа, ошибались. Вид боли возбуждает страх, страх и ужас. Такова трансформация ощущения в мгновенное чувство. В жалости имеется впечатление от предшествовавшей идеи, которая трансформируется