Похититель императоров. Владимир Шигин
более полого заточен относительно верхнего. Такой нож не только удобно метать, но им также удобно работать в ближнем бою и фехтовать на дистанции. В спецназе мы, как правило, работали ножами длиной в 15 сантиметров плюс ручка.
Итак, метательный нож должен весить около 200 граммов. В пересчете на старые меры веса это значило 48 золотников.
Выслушав это, кузнец Алексей почесал кудлатую бороду:
– Значится, весу в ножике твоем будет «гривенка малая».
– Ну, да, – кинул я в ответ, абсолютно не представляя, что это за такая милая мера веса.
Разобравшись с формой и весом, мы перешли к вопросу заточки.
– Заточку заготовок производи с двух сторон посередине длины ножа от жала до начала рукоятки, не затрагивая последнюю. Иначе мне трудно будет сбалансировать нож. – Объяснил я кузнецу.
– Какой такой баласыр? – не понял он.
– Ладно, отмахнулся я. – Тебе это не надо!
Всего я заказал кузнецу десяток ножей. Для одного вполне достаточно. Через день Алексей Матюшкин торжественно явился ко мне и, загадочно улыбаясь, торжественно развернул тряпицу, в которой лежала дюжина весьма неплохо выкованных лезвий.
– Я же десяток заказывал?
– А пусть будет вашему благородию запасец! – снова улыбнулся мне кузнец Алексей.
Получив от меня за работу золотой червонец, он был на десятом небе от счастья:
– Та когда вашему родию чего надобно еще сделать, так я хочь черта лысого подкую!
– Ладно, черта не черта, но и тебе спасибо огромное!
Рукоятки к ножам я вырезал сам из липы. Штабные офицеры искоса поглядывали за моей работой. Было видно, что им очень любопытно, но спрашивать не решались, мало ли, чем занят офицер для особых поручений. Может это у него поручение такое особое – ручки для ножей вырезать.
Когда ручки были готовы, я насадил их на ножи и занялся балансировкой. Без хорошей балансировки метать ножи – гиблое дело. В то место, где рукоятка начинается от лезвия, я поставил указательный палец правой руки, а указательный палец левой руки слегка удерживал нож в горизонтальном положении у жала. При отпускании пальца левой руки рукоятка ножа, как бы задержавшись, ровно и потягивала нож к полу. В первом случае рукоятка ножа оказалась значительно тяжелее лезвия, и нож сразу упал на землю в сторону рукоятки. Пришлось обстругивать рукоятку. Так не слишком быстро, но я сбалансировал все свои двенадцать ножей. После этого я выкрасил ножи чернью, для того, чтобы их не было видено в руке и в полете.
На следующий день я нашел время и, отъехав подальше от лишних глаз в лет, вдоволь наметался ножами, начав с двух метров и постепенно увеличивая дистанцию броска до предельных двенадцати, меняя при этом поочередно и стойки, и руки. Если поначалу кое-что не получалось, то потом руки сами вспомнили, что и как делать и все быстро пошло на лад.
Затем я заказал у ближайшего полкового шорника кожаный пояс под ножи и чехлы, которые сшили по