Однажды в старые добрые времена. Книга вторая. Ирина Лем
в доме?
– Нет, сэр. Все слуги покидают Милтонхолл до одиннадцати вечера. Экономка строго за этим следит. Затем запирает двери. А я вечером еще раз проверяю.
– Хорошо. Можете идти.
Дворецкий удалился. Эдвард остался сидеть – без движения, без мыслей, без желаний. Странное состояние. Сон с открытыми глазами. Ожидание невозможного – она вернется, сядет на колени, положит голову на грудь…
Не вернется, не сядет, не положит.
И хватит об этом!
Напиться и забыть…
Эдвард глянул на стол – две пустые бутылки, одна непочатая и два полных фужера. Он взял свой, отпил. Потерявшее свежесть вино было кислым и невкусным. То же с потерявшими свежесть женщинами.
Но другое с Джоан. Она в самом начале. Она еще не терпкое вино, но спелый, налитой виноград. Ее кожа светится на солнце, а губы полны сладкого, опьяняющего сока. Неужели Эдварду никогда его не отведать?
Не сегодня точно.
Он взял ее фужер, покрутил в руках. «Из этого бокала пила Джоан. Сохранить его, как особо ценный экспонат?».
Усмехнулся.
– Не будь идиотом, – сказал он вслух, встал и бросил фужер за парапет. «Вот тебе за то, что разочаровала». Следом полетел его. «Вот мне за то, что слишком многого ожидал».
Турнир закончился хрустальными слезами. Победительница убежала, побежденный скорбит.
Скорбь лучше разделить с другом, в конце концов, это была его затея.
Эдвард вступил в гостиную и, стараясь не смотреть в угол, где стоял рояль и недавно сидела Джоан, прошел в коридор и стал подниматься по лестнице. На третьем этаже замедлил шаг и бросил мимолетный взгляд в сумрачную глубину спального отделения. Гувернантка наверняка уже в кровати. Пойти посмотреть на нее спящую?
«Как ты собираешься входить?»
«Через дверь, конечно. Вдруг она забыла ее закрыть?»
«За кого ты ее принимаешь? Не стоит и пытаться. Она давно доказала, что не простушка».
Пошел дельше.
В бильярдной было темно и накурено. Над игровым столом висел металлический овал, утыканный полусгоревшими свечами, на столе лежал Дермот и прицеливался к шару. То ли приход друга ему помешал, то ли еще что – рука дрогнула, кий мазнул по шару, заставив его крутиться на одном месте. Дермот неразборчиво ругнулся и отправился к доске записывать очки, Эдвард отправился к столу с выпивкой. Налил полстакана бренди, сделал один большой глоток и принялся рассматривать картинку на стене, изображавшую массовую игру в бильярд, в которой также участвовали дамы.
Бильярд – не женская игра. Как некрасиво только что лежал на столе Дермот, еще некрасивее лежит дама – отставив задницу, упершись грудью в поле…
– Как прошло первое свидание? – услышал Эдвард за спиной голос друга. О чем это он? Ах, да.
– Хуже некуда, – буркнул, не поворачиваясь.
– Но почему? Я же так хорошо его подготовил…
– Ты ее не подготовил. Не объяснил,