Опознание. Записки адвоката. Владимир Захаров
время допроса не дав своему взгляду хоть чуточку потеплеть.
Вера знала из телевизионных передач, что правоохранительные органы переживают не лучшие дни, испытывают трудности и не имеют средств. Другими словами, Вера ни капельки не сомневалась: насильнику все сойдет с рук по той простой причине, что его никто никогда не найдет… Из того же источника, то бишь из недр телевизионного ящика, Вере Рядовых было известно, что любой гражданин, попавший в беду, обязательно должен заручиться поддержкой адвоката. Без такой поддержки гражданин, будь он преступник или жертва, негодяй или святой, виновный или тысячу раз правый, по всем мыслимым и немыслимым законам в два счета захлебнется и потонет в бездонной жиже правосудия. Вера глубоко прочувствовала эту тему и даже условилась сама с собой, что если – не дай, конечно, бог! тьфу=тьфу-тьфу, чтоб не сглазить! – что-нибудь случится, она ничего не будет делать сама, а пойдет прямиком к адвокату. Ее, правда, смущала стоимость адвокатской поддержки. Как-то раз Вера оказалась перед телевизором во время передачи «Миг правды». Ведущий, тот самый, который умудряется годы напролет удерживать на лице выражение этакой томной неудовлетворенности, вот этот ведущий допрашивал московского адвоката, чью фамилию Вера, конечно, не разобрала. У адвоката, кукольного мужичка за шестьдесят, внешность оказалась удивительно интересной в своей противоречивости: усы и бородка – черные как чугунная сковорода, а большая волнистая челка, наоборот, серебристая, будто новая алюминиевая кастрюля. Между одним и другим – глаза, то ли проницательные, то ли просто хитрые, Вера не успела разглядеть. Речь, как поняла Вера, шла о горестном житье-бытье мэтра адвокатуры в этой стране повального беззакония, где даже черт уже никому не доводится братом и всем все позволено. Адвокат, потряхивая бородкой и постреливая глазками, принимал соболезнования, но давал понять, что выдержки и силы воли ему не занимать и что он, тянущий лямку правозащиты за каких-то пять тысяч долларов в месяц, то есть практически даром, найдет в себе силы и впредь среди тягот и невзгод хранить гордое терпение, словно каторжный муж героической жены сосланного в Сибирь декабриста!..
– Невозможно работать в этой стране! – Рокотал адвокат убедительным басом. – Поражает правовая отмороженность следователей, прокуроров и судей! Никто не хочет устанавливать истину, все решают свои проблемы и, отметьте себе, за наши деньги! Ведь это мы платим налоги, из которых всем этим деятелям платят зарплату… Я защищал многих известных людей, которых неправильно называют олигархами, что не совсем по-русски…
– А как правильно? – воткнулся ведущий.
– Правильно – магнаты, но это только с точки зрения русского языка правильно, а вообще совершенно неверно. Никакие они не магнаты и не олигархи, а просто выдающиеся, талантливейшие люди, в которых сейчас так остро нуждается эта заблудшая страна. Вы помните моих подзащитных – из Москвы, из Петербурга, из Красноярска.