Симеон Сенатский и его история Александрова царствования. Роман второй в четырёх книгах. Книга вторая. Николай Rostov
что граф Большов у злодея этого спросил? Напомню на всякий случай.
– А вы, сделайте милость, присаживайтесь! – сказал он библейскому старцу, когда Марков вышел из комнаты. И когда старец сел, спросил его так спокойно и так уверенно, будто это знал давно сам, но таков уж порядок, что и вам это знать должно и доложить необходимо, чтобы я убедился, что вы это верно знаете, как это знаю я: – Ну, говорите. Я вас внимательно слушаю. Рассказывайте, как вы убили тех монахов и брата государя императора нашего старца Симеона. Превесело, наверное?
– Ваше сиятельство… Мефодий Кириллович, – степенно ответил библейский старец, – зачем вам рассказывать, как я убил, ежели вы сами отлично это знаете? Да еще в таких «превеселых» подробностях. – И старец сдержанно улыбнулся.
Нет, не проби́л, так сказать, библейского старца граф Большов своей осведомленностью. Не проби́́л своим лукавым вопросом «Превесело, поди, убили?»
Более того, дорогие мои читатели, он сам графа «проби́л» своей осведомленностью, своим вроде бы пустяшным вопросом.
– Помните, как третьего дня вы на судно в Архангельске опоздали? – спросил он графа все так же степенно и обстоятельно. – Я вас видел, как вы на пристани нам призывно махали, да капитан не захотел ворочаться. Примета плохая. И пришлось вам на следующем судне, часа через два, наверное, к нам на свое богомолье отплыть.
– Постойте! – изумился граф. – А что же тогда вы в Кеми делали? Ведь водку вы там с драгунским полковником Марковым в трактире пили. Шесть штофов превесело с ним уговорили!
– То-то я вижу, что не в себе драгун. В белой горячке, не иначе, он набросился на меня. Молитву мою нарушил. Я ведь только сегодня узнал, что старца Симеона и еще трех наших монахов злодейски убили. Успокой Господи, – перекрестился он истово, – души их невинные. Царствие им небесное.
– Превесело, – растерянно проговорил граф Большов. – А в Архангельске что вы делали?
– Видите ли, ваше сиятельство, я келарь сего монастыря. По делам нашего монастыря полтора месяца в Архангельске безвыездно пробыл. Сегодня только возвратился. Архимандрит Александр мои слова подтвердит, если вы мне не верите.
– Я вам верю, отец…
– Инок Пафнутий, – подсказал свое имя графу старец.
– Извините нас, отец Пафнутий! Извините великодушно, – искренне проговорил граф Большов Мефодий Кириллович. – Господин полковник, – позвал он к себе Маркова и сказал ему, когда тот вошел в комнату: – Что ж ты, братец, меня подвел? Извиняйся и ты теперь перед отцом Пафнутием! Келарь он Соловецкого монастыря – и не водку он с тобой на пари в трактире пил, а вместе со мной, чуть ли не на том же самом судне из Архангельска, сюда приплыл. – И сумрачно добавил: – Ну и превесело ты над нами обоими подшутил!
– Келарь? – несказанно удивился драгунский полковник Марков. – Отец Пафнутий? А покажите-ка ваши ладони, преподобный отец! – подошел он к старцу.
Старец ничуть не удивился такой просьбе нашего драгуна и показал ему свои ладони.
– Шрамы