Ли Лу Би. Книга о трёх девушках. Агния Аксаковская
он повесил сюда эту. Сколько раз говорил – отрежь ты её.
Венсанушка шарил в книжном шкафу и рассеянно отозвался:
– Ты иногда совсем дурной, командир. У госпожи Монтаржи здесь молочные зубки, и она ещё не помышляет ни о каких злодеяниях.
Высунувшись с книгой в руках, он всмотрелся:
– Фото на международный грант. Интересно, как Рене удалось подцепить семейную карточку?
Венсан был вроде такой, как всегда – спокойный, в гадком пенсне, но печален чуть сверх обычной меры.
– Что-то подзастрял наш Рене. Как бы его патруль не зацепил за бродяжничество.
Жанно отмахнулся так, что раскладушка затрещала.
– Ну! Они по трое не ходят, а меньшее количество гуманоидов не рискнёт чего-то там делать с нашим Керадрёшкой. Он у нас дяденько солидный даже в драных штанцах и без пинеток.
Венсан рассеянно оглядывал комнатку и вдруг заржал. У Жанно отлегло от сердца – не нравился ему сегодня Тео, ох, не нравился.
– Ну? – Неприветливо осведомился Капитан.
– Ну, слушай. В доме семь комнат плюс две застеклённые веранды. Дом на большую семью. Нет, эти двое сгрудились в одной, самой маленькой комнатке, устроили тут гнёздышко собачье, прям, любовнички. Осталось только кроватки сдвинуть.
– Нет, а чё? – С упрёком сдвинул брови полководец. – Опять ему что-то не нравится. Вот интересно. Я приехал с войны к другану на хату, друган влюблён безнадёжно, у меня военные впечатления – нет, так мы, оказывается, должны устроиться за семь комнат друг от дружки, каждый под стеклом на веранде и встречаться только за вторым завтраком в галстуках на голое тело. Хорошо, я к тебе не пошёл, буржуй. А то ведь ты меня тоже зазывал. Небось, заставил бы меня стучаться перед тем, как войти, а то вдруг ты жабо поправляешь.
Венсан приподнял что-то махристое из свежих археологических напластований.
– Эт что?
– Что, что. Папильотки.
– Гм.
– Уж звиняйте, сделали как могли.
Вообще-то они хотели Ренюшку гвоздём закрутить. Нагрели на зажигалке, но ничего не получилось. Волосы загорелись.
– Чуешь, запашок до сих пор ещё стоит?
– Я предположил, что это последствия перенаселённости помещения. – Сухо сказал Тео.
– Ну вот, и пришлось срочно мастырить папильотки. Позвонили дворцовому цырюльнику, ну, Живогрызу, и я изменённым голосом спросил, как делать папильотки. Он, конечно, говорит – мол, подходите, я вас обслужу. Но я сказал, что я беременна и смущаюсь. Он объяснил. Пожелал счастливого разрешения от бремени. Ну, мы и навертели их уйму. Рене пришлось запереться и весь вечер крестиком вышивать. Я ж тебе сказал, почему он дома сидит.
– Я решил, фронтовые шутки. Надо было с серьёзным выражением на лице сказать, я бы щипцы принёс.
В окне, заслонив Луну, мелькнула физиономия Рене, а дружки и не заметили.
Бешеный коротенький и счастливый до неприличия стук