Турбулентность. Серия «Время тлеть и время цвести». Галина Тер-Микаэлян
твой?
Лера равнодушно посмотрела на восковое личико спящего младенца и, пожав плечами, уклончиво ответила:
– Там таких навалом.
– А-а! – ничего не поняв, Настя осторожно коснулась пальцем ребенка. – Крепко спит, да? Даже не слышно, как дышит.
– Дали ему порошка лизнуть, вот и дрыхнет. Ладно, я пойду уж.
– Погоди! – Настя вцепилась ей в руку, но Лера, сморщившись, болезненно вскрикнула:
– Чего хватаешь, больно же! У меня тут синяк не проходит, – она завернула длинный, несмотря на жару, рукав, и Настя с ужасом уставилась мелкие точки, покрывавшие руку ее бывшей одноклассницы. Возле одной такой точки расплывался огромный желтый кровоподтек, и Лера, потерев его двумя пальцами, пояснила: – В вену один раз не попала, так теперь маюсь. Чего смотришь? Да, колюсь. Ну и что?
Она опустила рукав. Настя мягко спросила:
– Как ты живешь, Лерка? Тебя ведь все искали – милиция, в школе.
– Чего меня искать – живу себе. Днем работаю по электричкам – мне деньги позарез нужны.
– На… героин? – Настя отвела глаза, чтобы не видеть неестественно узких зрачков Леры. – Нельзя так, тебе нужно лечиться.
– Зачем? Мне нормально, только бы голос не сел – пением я хорошо зарабатываю.
– Но ведь наркоманы долго не живут.
Лера холодно пожала плечами.
– А мне долго и не надо – зиму бы еще перекантоваться. Ладно, поговорили, а теперь иди себе. Как это тебя твой папа-депутат и муж-миллиардер отпустили по электричкам шастать? Езжай домой.
– У меня больше нет дома, – с горечью ответила Настя, – вообще никого и ничего нет. Я больна СПИДом и скоро умру. Может даже раньше, чем ты.
У Леры от изумления вытянулось лицо.
– У тебя? СПИД? Во, дает! – она недоверчиво потрогала шелковое платье Насти. – Платье больно хорошее, ты на бездомную не очень смахиваешь.
– Я только недавно узнала. Домой не пойду и вообще не хочу никого больше видеть и слышать. Тебе говорю просто потому, что у тебя еще есть надежда – СПИД неизлечим, а от наркомании можно вылечиться.
– Было бы зачем. Конечно, если вовремя дозы не достать, то начнет колбасить, но я сейчас себе зарабатываю. Вколешь в вену и кайф, а без этого что? Кругом одно дерьмо, идти мне некуда – матери я не нужна, она меня, хоть я и вернусь, теперь в квартиру не впустит.
– Как это не впустит – не может не впустить, это ведь и твоя квартира.
– Она меня уже выписала, как отсутствующую, мне тут один знакомый узнавал, у него везде ходы-выходы. Я одно время надеялась, что может она мне мою долю выплатит, потому что пока я по электричкам не навострилась ходить, мне бабки позарез были нужны, мне без героина никак – колбасит по-черному. Так тот знакомый ей позвонил, а она аж орать начала: какие деньги, я ей ни копейки не дам, и прав у нее никаких нет. Раньше она совсем другая со мной была, это ее муж новый против меня насобачил. По закону, конечно, она должна выплатить, но какой тут закон – я наркоманка, а у нее