Я и все остальные. Отсутствует
через капельницу шесть огромных бутылок прозрачного лечебного снадобья, которое немедленно вытекало через дырки в животе прямо на матрас. Дед не унывал, подшучивал над медсёстрами и хвастался внучкой, которая, как оказалось, по своей журналистской практике брала интервью у самого Никиты Михалкова.
Койку в дальнем углу занимал молодой коммерсант с круглым улыбчивым лицом, не так давно расставшийся с острым перитонитом. Он любил сериалы «про ментов» и казённые прибауточки. Проработав какое-то время в «органах», он уволился и теперь очень старался быть со всеми, как это говорят англичане, «найс». Это был не самый плохой из виденных мною бывших «ментов», и он мог бы быть совсем приятным человеком, если бы не та строевая поспешность, с которой он выдавал свои житейские каламбуры. Они, видимо, теснились у него в голове на переднем плане подсознания и всегда были готовы к немедленному использованию. Отрапортовав очередное нечто, типа «если бы да кабы во рту росли грибы, то был бы это не рот, а целый огород!», он расслаблялся и удовлетворённо оглядывал окружающих. Казалось, в конце ему очень хотелось ещё и козырнуть, но он воздерживался.
Третьего пациента привели под руки, он был в плавках, носках, с трубочкой в боку, дрожал и тяжело дышал. Его «Волга» провела неожиданный раунд японской борьбы сумо с развозным фургоном, лоб в лоб на встречной полосе, погибла бесславно и насовсем, оставив хозяину на память лёгкий ушиб почки и виска, царапину на локте, а также частичную амнезию. Парень оказался невероятно крепким: проспал без перерыва два дня, а на третий вскочил, заявив, что полностью здоров и где, чёрт возьми, его ботинки. Наверное, «Волга» – хорошая машина.
Четвёртый обитатель нашей комнаты был похож на суслика, который не мылся неделю (если бы суслики вообще мылись). Он сразу же занял первое место в чемпионате по числу трубок, торчащих из туловища – в них постоянно циркулировали жидкости всех оттенков жёлтого цвета, выливающиеся в стеклянные банки с хромированными ободьями. Если бы мы не знали, что у него в двух местах ножом пробито лёгкое, то решили бы, что он просто ловко гонит самогон. На вопрос: «Кто тебя так?» он с духовым хрипом грустно ответил: «Жена».
Во второй комнате было веселее – там долечивал язву совсем молодой парнишка, у которого был ноутбук, смартфон и телевизор. Когда он не смотрел новости про Украину, то играл в компьютерные «стрелялки», поэтому автоматные очереди стали нашим постоянным звуковым фоном. Парнишка был с юмором, виртуозно матерился через слово и почти каждый день водил к себе новых девушек. Девушки испуганно обходили банки с жёлтым содержимым, которое всасывал в себя пострадавший от семейной жизни, и грациозно скрывались за дверью. Нам было всё равно, а его соседу и подавно – тому было хорошо под восемьдесят и у него прогрессировал цирроз печени.
Несмотря на затрапезный интерьер отделения, санитарки и медсёстры у нас были хорошие. Большинство – молодые девчонки, интерны или недавно закончившие.