Невинный семейный бизнес. Мелодрама с острыми краями. Евгения Палехова
поделать. Впервые за всю свою пока ещё недолгую жизнь он понял, что имел в виду отец. Андрей узнал её – сам для себя узнал и понял.
– А что ещё сказала моя супруга? – спросил он у официанта.
– То, что вы могли бы уже и присоединиться к ней, – просиял тот. Он был, наверное, неплохой человек, раз примирение на его глазах после ссоры, которую он не видел, принесло ему радость.
Андрей встал и пошёл. И пока он шёл от своего столика к столику своей пока еще незнакомой «супруги», под взглядом этих карих, этих ореховых глазищ, думал он только об одном: а вот как так вышло, что чувствует он себя сейчас не охотником, а дичью?
Папа говорил, что лицо – это самое главное. Оно должно быть мягким, милым и никаким. Папа говорил, что не надо бьющей в глаза красоты, – необходимо «подкладочное» обаяние. Харизма львицы – плохой ярлык: его видно, его помнят. Но папа не сказал, что делать, если ты и сам не понял, как попался.
Андрей сел напротив.
– Ну что, наигралась? А я уже адвокату позвонил.
Дама в бирюзовом подняла одну бровь, и он с размаху бросил ещё один, и тоже пробный, шар.
– Только Макса ты не получишь.
– А когда это тебя успела сразить любовь к собакам? – отбила она атаку.
– А вот прямо сейчас, – Андрей оценил. – Что-то ещё будешь? Или достаточно первого счёта?
– Серж, прекрати меня третировать, – сдержанно произнесла дама в бирюзовом.
– Так я ещё и не начинал! – Андрей обратился к официанту: – Шампанского даме. Мне – коньяк.
– Шампанского? – изогнула она другую бровь. – Неплохая шутка. – И сказала официанту: – Два коньяка, пожалуйста.
Официант удалился. А они посмотрели друг на друга честно и открыто – как юные кикбоксеры в начале раунда.
– Андрей.
– Жанна.
Вернулся стремительный официант с коньяком.
Андрей поднял бокал:
– За удачную попытку!
– Платить не будешь? – удивилась Жанна.
– Не-а.
– Денег жалко?
– Ну почему – жалко? Ты их просто не отработала.
– Отработала? – переспросила она.
– Ой, не надо! – рассмеялся Андрей. – Не надо ломать бровь в приступе оскорблённого достоинства! – Он положил локти на стол и, не давая ей времени ответить, живо спросил: – А скольких ты сумеешь развести?
– За вечер?
– Ну, скажем, за два часа.
Жанна быстро прикинула в уме.
– Три-четыре человека. Зависит от места.
– Если в песочнице, то верю, – разочарованно хмыкнул Андрей.
Жанна вспыхнула, но тут же взяла себя в руки.
– Хочешь сказать, что ты сделаешь больше? – Она усмехнулась. – Ладно. Хочешь поиграть? Давай. Плати и пошли.
– Куда?
– А куда скажешь!
А куда мог сказать Андрей? Только в клуб, статусный и навороченный, чтобы было где развернуться двум таким легкомысленным