Невинный семейный бизнес. Мелодрама с острыми краями. Евгения Палехова
мимо идущие и гомонящие, были явно не в счёт.
– Вирсавий! – торжественно объявил он.
– О как! – Алексей Давыдович усмехнулся. – И что, как работа, Вирсавий? На хлеб хватает?
Вирсавий не понял сарказма. Он, скорее, растерялся перед этим спокойным человеком.
– Угомонитесь, люююддииии… – уже не так уверенно и совсем негромко призвал он.
– Слышал, слышал, – кивнул Алексей Давыдович. – А что, конец света и в самом деле близок?
Вирсавий шагнул к нему.
– Ближе, чем ты думаешь, человек, – жарко зашептал он. – Угомониться надо. Угомониться.
Вирсавий вынул из глубокого кармана своего комбинезона смятый листок бумаги, сел на землю, скрестив ноги, разложил лист на асфальте и принялся старательно его разглаживать.
– Вот. Смотри и увидь, – велел он.
Алексей Давыдович присел.
– И что это?
– Карта. Карта грядущего мира.
– Из Интернета скачал?
– Ветром принесло – вещим ветром, – благоговейно прошептал Вирсавий.
Алексей Давыдович опытным взглядом ещё раз провёл быстрый техосмотр товарища и сделал вывод: определённо больнушка. Однако на карту посмотрел, внимательно и задумчиво.
Вирсавий принял это за хороший знак. Он похлопал по асфальту ладонью около себя.
– Садись, садись, человек угомонившийся, – радушно предложил он. – Спасён будешь.
Алексей Давыдович явно что-то взвешивал: какая-то мысль прошла внутри него голубой волной. Затем он улыбнулся, быстро взял карту, выпрямился и пошёл прочь. Расчёт оказался верен: Вирсавий, схватившись за сердце, побежал за ним.
– Откровение! Откровение верни, человек не угомонившийся! – побелевшими губами шептал Вирсавий.
– Иди за мной, мессия! – бросил ему через плечо Алексей Давыдович.
Алексею Давыдовичу были не чужды сомнения относительно полезности всего сущего. Он воспринимал каждого живущего примерно так: живёт, значит надо, сомневается, значит, будет толк. И никак не мог привить это восприятие сыну, который сейчас, в ожидании отца, намывал полы и вёл содержательную беседу с Болдиным, молчание которого в данной ситуации было скорее плюсом, чем минусом.
– Таланты, Болдин, это тлен. А вот навыки – это то, что не даст тебе сойти с ума. Например, когда ты под домашним арестом. Или, например, когда папа тебе работу не доверяет.
Звонок в дверь прервал Андрея, и это было к лучшему, потому как Андрей чувствовал – его злость на отца иссякает, а сарказм без подпитки испаряется.
Вместо отца в дом вошёл Вирсавий, и Андрей врос в пол. И Болдин тоже.
– Болдин, скажи, что мне это чудится.
Алексей Давыдович, вошедший следом, проигнорировал такое приветствие, подтолкнул Вирсавия вперёд.
– Проходи.
Он повёл Вирсавия за собой по коридору и, открыв перед ним одну из дверей, радушно сказал:
– Вот! Здесь теперь ты будешь жить