Все цвета радуги. Книга вторая: Большая Степь. Василий Лягоскин
спрашивала. Морозов машинально отвечал. А потом принесли кушать – какие-то тетки в длинных платьях с передниками, которые совсем не мешали им шустро бегать между столами и расставлять на них миски с чашами и столовые приборы. Да – Паша наконец-то ел суп настоящей деревянной ложкой, а потом мясо; не так много, как в степи, зато двузубой вилкой, и ножиком, достаточно острым. Тут он вспомнил почему-то про свой мультитул, баба Полю, ее борщ. И аппетит сразу пропал.
– Ну, или наелся, – решил Паша, и медленно встал с лавки.
Встал навстречу громкому скрипу двери, в которую вошел тот человек, который совсем недавно купил их всех. Следом ввалился здоровяк, наверное, совсем немного уступавший размерами тому, кто чуть не стал хозяином Павлика, и кого-то еще с ним вместе. «Дядя Миша» что-то сказал этому амбалу, который нес на плече связанное какими-то тряпками тело. Потом показал ему на лестницу, которая вела на второй этаж, и двинулся было за ним. Но остановился, повернулся и открыл дверь, придержал ее, впуская внутрь трех… нет, четырех женщин, одетых в какие-то цветастые, но явно мужские одежды. И пока те топтались у порога, направился вдруг как раз к его, Пашиному столику. И остановился прямо напротив его, разглядывая, как…
– Как муху, прилипшую к липкой ленте, – сделал сравнение Паша.
А Ленка, и Таня Дереглазова, сидевшая с другой стороны от Павлика, как-то незаметно оказались на самых краешках скамьи. Паша поднял голову. И что-то в лице человека, стоявшего перед столом с выпрямленной, дышащей властью фигурой, поменялось. Оно осветилось обычной человеческой улыбкой, и дядя Миша («Он это, он!»), сказал по-русски короткую фразу, в одно мгновение сорвавшую с Морозова такое долгое оцепенение:
– Ну, здравствуй, сосед!
Глава 2. Гара, столица графства. Барон ван Столбов
– Ну, здравствуй, сосед!
Вот не хотел же ведь раскрываться раньше времени. А лучше бы и вовсе спихнуть все объяснения на девчат. У меня-то самого времени совсем не было. Надо было срочно потрошить мага, которого Фанел тащил за мной на плече. Но больно уж тусклым сейчас стало внутреннее оранжевое свечение в мальце. Рядом, кстати, девчонка сидела, такая же «оранжевая». Так Пашка, сосед, раньше блистал в магическом зрении сильнее нее раза в три. А теперь эта рыжая малявка в лидеры выбилась. Что-то с Павликом Морозовым было не то. Потому я и послал Фанела наверх, в «номера», разрешив занять вместе с пленником любой из них. Тем более, что за все было заплачено вперед.
А сам шагнул в сторону стола, где сидел Пашка, между двумя девицами лет двенадцати. Я вдруг представил себе, что было бы с ними, не успей я сторговаться с тем усачом раньше, чем это сделал барон ван Горок.
– Неправильно ставишь вопрос, барон ван Столбов, – поправил я себя, – а правильно так: «Сумел бы я сдержаться, если бы к моему появлению деньги этого здоровяка перешли в руки торговца живым