Брат мой названый. Владимир Смирнов
не об этом. Надо будет – сам сумеешь, ничего сложного. Вот только у меня с собой никакой нет. Да безопасную, наверное, ещё и не изобрели… Может, какая у хозяйки от мужа осталась? Спроси.
Ника спускается вниз и скоро возвращается с клинком.
– Только такая.
Опасной бритвой мне пользоваться не приходилось, только в кино видел. Осторожно беру её в руки и понимаю, что бриться не буду. Жить хочется.
Складываю лезвие и кладу бритву на стол. Ника аккуратно берёт её, раскрывает и вертит в руках. Потом, пытаясь скрыть появившуюся гримаску и придать лицу мужественный вид, тыльной стороной лезвия старательно проводит по щеке. Опять понятные претензии на взрослость?
– Суперменствуешь? А лезвием слабо?
– Это тебе слабо, а мне не к спеху, обойдусь сегодня, – и без того полусерьёзная гримаска расплывается в улыбке.
Подставился мальчик. Ладно, отвечу:
– Ага, и завтра обойдёшься, и послезавтра… Разве что каждое утро полотенцем – и нормально будет…
– Я даже зубы с трёх лет по утрам чищу! А ты трусишь? – Ника вроде бы пытается меня задеть.
– Если и так, то что? – перспектива ежедневной дуэли со своим лицом меня совершенно не прельщает. Со временем, конечно, привыкну, но всё-таки…
– Да ничего. Может, с бородой походишь? Для деревни будет в самый раз, там все так.
Действительно, зачем мне выделяться? И потом, времена не петровские, дресс-кода какого тоже нет. Даже царь…
– Пожалуй, ты прав. Стану деревенским мужиком.
Ника копается в ранце, что-то перекладывая. Правильный гимназист уроки учить собрался? Может, пора отдохнуть?
– Младший брат из будущего, ты сейчас очень занят?
– А что?
– Да по городу хочу прогуляться, посмотреть. Давно не видел. До гимназии дойдём…
– Смеёшься? Она мне за год надоела!
– Да? А ты говорил, что учиться нравится.
– Нравится. Но – учиться.
– А что ещё?
– Правила строгие. Во-первых, ходить только в мундире. Если кто увидит в чём другом даже в самое свободное время – наказание. Правда, мне особо и не в чем. Не в джинсах же! Разве что вечером дома иногда надеваю. Во-вторых, запрещено ходить в театр, в библиотеку, на любые лекции. Надзиратели буквально шпионят за всеми. Утром в гимназии обязательная молитва…
– Ты, кстати, крещёный?
– Мама окрестила в пять лет. У нас не я один крестился, но в церковь даже по праздникам мало кто ходит. А здесь строго. Впрочем, видно, что стоят большинство по обязанности.
– А ты?
– Когда как. Чаще по обязанности, хотя раза два что-то зацепило. Но по церковной линии точно не пойду.
– Так как насчёт прогуляться?
– Пойдём. Куда желаете, старший брат мой?
Последняя фраза означает, что серьёзный трёп надоел и Нике. А может, не знает, что ответить. Что ж, вчера он мне вопросов накидал. Сегодня квиты.
– Пойдём по Крестовой.
Мы выходим на Большую Казанскую. Опять бродилка по знакомому незнакомому городу. Дома не перестроены, асфальта нет.
– Ника,