Самобытный феномен русской средневековой философии. О. В. Козлова
или попытавшись нарушить его закономерность, человек, общество, народ обречены либо на деградацию и исчезновение, либо на большие трудности, связанные с восстановлением разрушенных связей, либо на формирование человека рода то ли Маугли, то ли мутанта, а это уже иной тип человека, да и человека ли?
В самом первоначальном смысле термина «культура» выражено заложенное в культуре человеческое начало.
Смысл культуры — в человеческой деятельности, в которой и через которую и передаются умения, навыки, знания, обычаи, традиции, ценности, т.е. само человеческое начало и его содержание.
Этим объясняется способность человека к адаптации в сложном, часто враждебном мире, а также возможность понимания в последнем множества поступков и действий сообществ и индивидов.
Культура не есть нечто внешнее по отношению к человеку, она — его сущностное начало, условие и способ реализации творческих возможностей и способностей человека.
Если рассматривать жизнь человека как временную последовательность, то она есть процесс слияния прошлого, настоящего и будущего, которые пересекаются лишь в человеческой памяти или в представлении о будущем. Культура же с этой точки зрения — своеобразная метасистема, соединяющая временную последовательность человеческого бытия в системе сосуществования прошлого, будущего и настоящего в процессе деятельности человека. Данная система необходима для человека, осознаваема человеком и смысл имеет только для человека. Сосуществование прошлого, настоящего и будущего имеет смысл для человеческого бытия в осмыслении этого вечного диалога времен.
Такое свойство культуры, как осознанная диалогичность, отличает данную систему от природной и делает возможным не только ее развитие, но и само уникальное ее существование.
Автор исходит из того, что рефлексирующей личности объективно свойственно наполнять социокультурную реальность экзистенциальным содержанием. Реальность в сознании философски мыслящего человека преломляется в качестве его идеалов, представлений о природе, справедливости, красоте, добре, истине, его чувств и сопереживаний. Автор полагает, что для отечественной философской мысли экзистенциально понимаемое бытие всегда наполнено нравственным содержанием или само бытие рассматривается в контексте трансцендентной морали. Поэтому к пониманию историко-философского процесса в отечественном интертексте автор подходит как к поиску истины, которая не может быть свободной от социально-нравственного содержания, т.е. субъективной составляющей.
При этом автор не исходит из однозначного признания того факта, что субъективность в познании обязательно приведет к возвышению человеческого идеала над трагической кратковременностью человеческого существования и устремлению своего идеала только к трансцендентальной действительности. Истина как идеал в отечественной мысли средневековья оценивается нами как социально-нравственный идеал, являющий