Опыт. Екатерина Сычёва
склоняется над трусами, при этом открывая обросшую темными жесткими волосами обвисшую промежность.
Чувствуя поступающую к горлу тошноту и отвращение, он поспешил отвернуться. Вспомнил свою студентку, в больших круглых очках и задорными кудряшками. Она была интерном в их отделении, и пока работала в их больнице, Павел с ней спал. Сейчас она замужем, вскоре, возможно, забеременеет, родит и со временем тоже потеряет вид. Павел не был в неё влюблён, скорее испытывал желание. Похоть к более молодому телу, упругому, свежему. Что же привлекло его в Ларисе? Общность взглядом, интересов? Нет, она была бестолковой беспомощной дурындой, с которой не о чем было поговорить. Душа? Души не существует. Конечно, кто-то, не связанный с медициной, сказал бы иначе, и был бы по-своему прав, характеризуя одним словом «душа» комок эмоций, где-то ощущающийся в области грудной клетки, но он, изучивший человека вдоль и поперек, знающий, что душа – это на самом деле продукт нейрофизиологических процессов мозга, был убежден в ином.
Так что есть человек, если даже характер, поведение и образ жизни – есть продукт жизнедеятельности организма и мозга? Что есть любовь, если за всё отвечают гормоны, вырабатываемы при помощи этого органа в черепной коробке, который всем руководит? Что есть наша жизнь, если она не имеет высшего смысла, приписанного ей библией и всеми вытекающими предрассудками? Приземленная, исключающая божественность, со слабостью тела и его физическими функциями?
И снова, как это случалось с Павлом Семёновичем и раньше, когда он предавался столь тоскливым размышлениям, он почувствовал пустоту, безнадегу, словно его грустные философствования выжгли в его нутре дыру, в которой сейчас завывал ветер. Его существование связано с обыденностью, он – как большинство, и большинство, как он, но есть и меньшинство, к которому его так тянет, но, к сожалению, встречаемое им всего лишь несколько раз в жизни. Лиза тоже была из меньшинства. Он никогда не забудет её, свою первую любовь, хоть тогда был уже не молод, восторг, новизну и радость, которые она вызывала в нём.
Лариса же вызывала в нём только усталость своей нескончаемой болтовней, невежественностью и ограниченной примитивностью. Он знал наперед все, что она скажет или сделает, в ней не было загадки, которая так завлекала его в женщинах, тайны, во время решения которой он забывался и хоть ненадолго становился если не счастливым, то спокойным. Найдя очередной ключ от «сокровищницы», он всегда шёл на поиски новой головоломки, и так было всегда, но теперь он стоял в пустой холодной пещере, и не мог сдвинуться с места.
Может, он разглядел в этой женщине себя?
– Ты подумал о том предложении, что сделал тебе твой друг?
Этого вопроса Павел Семёнович ожидал давно. Ведь именно он все эти дни преследовал женщину, требуя объяснения и обнаруживающийся в вопрошающем взгляде и в неровных движениях. Он не давал ей покоя, потому что именно от него зависело её будущее, то, будут они вместе или нет.
Приезжий независимый судмедэксперт, призванный разъяснить смерть пациента, оказался его лучшим другом студенческой молодости.