Опыт. Екатерина Сычёва
обошел отца про траектории, стараясь не задеть:
– Можешь меня не ждать. Я переночую у девушки.
– Ты хоть предохраняешься?
– Всё как ты учил, отец.
Ян вышел, оставив Павла Семёновича стоящим с беспомощно повисшими руками посреди комнаты. Немного постояв, он уже хотел выйти, но передумал, увидев на полке фотоальбом сына. Он вспомнил, как они с Лизой его выбирали в магазине, а потом старательно подбирали самые лучшие фотографии, вспомнил, как Лиза писала на уголке первого листа пожелания своему первенцу, счастливая и безумно любящая его. Неужели она могла покинуть своего сына, того, кого любила больше всего в жизни, не считая его?
У неё не было родителей. Они погибли в несчастном случае задолго до их знакомства. Лиза тогда училась в Гродно в колледже на медсестру, по вечерам подрабатывая в той больнице, где он уже работал несколько лет в качестве основного штатного специалиста. Там они и познакомились. Там зародилась их любовь, на фоне белого кафеля стен и больничных коек, с мимолетных её взглядов через маску, и беглых улыбок в суматохе больничных дел.
Она любила его так сильно, почти боготворила, преклоняясь перед ним, его талантом и умом. Она старалась ему соответствовать, но через несколько лет совместной жизни ему стало этого мало. Он, не удовлетворенный результатом своих тяжких трудов, не оцененный начальством по достоинству, потерпевший фрустрацию, срывался на ней, сидящей в декрете и, как ему казалось тогда, на его шее. Ему было трудно, и он тогда не понимал, что ей – труднее.
Ян рос беспокойным, капризным и очень болезненным ребенком. Сказывались затяжные роды и трудная беременность, но, несмотря на это, а может даже благодаря этому – то, что трудно достается, больше цениться – Лиза без ума была от мальчика, даже во младенчестве уже походившим на неё. Несмотря на ограниченные средства, в их доме всегда был достаток, в первую очередь и почти всегда в ущерб её интересам и потребностям, и их сын не в чем никогда не нуждался. Но Павлу Семёновичу казалось этого мало. Он всем всегда был недоволен и постоянно раздражен. Срывы на жене, ребёнке не могли уменьшить его внутреннего напряжения ответственности, поэтому он начал искать расслабление на стороне. Так в его жизни появилась любовница, точнее любовницы.
Павел Семёнович никогда не бил женщин, но тогда он сорвался. В тот раз, когда Лиза поставила его перед фактом, что знает о его изменах, он ударил её, не больно, не со всей силы, по лицу, а потом мотанул за волосы и запер в ванне, чтоб не видеть её заплаканное лицо с доверчивыми, полными боли и страданий глазами. Он орал, что она самая никудышная жена и мать, фригидная иждивенка, никому не нужная, самая жалкая и никчемная. Он уже открыто говорил про свои связи на стороне, про женщин, про других жен, с которыми не стыдно показаться на людях и другую обидную чепуху, лишь бы побольнее задеть, ранить за самое живое. И у него получилось. Через несколько дней она ушла, оставив Яна у соседки.
Павел Семёнович не помнил, где во время той все решившей ссоры был Ян и часто задавался вопросом, что вообще помнил сын о своей матери и той жизни, когда она была рядом. Он боялся, что Ян, молчаливый по натуре, всё помнит и винит отца, в прямом смысле понимания