Душеед. Максим Бодягин
второй голос. Они ещё дети, с мольбой в голосе продолжил он. Погонщик помолчал, снова затянулся, открыв лицо, и ответил сквозь плотное облако дыма: ничего с ними не случится. Впрочем, как знаешь, можешь закрыть весь оставшийся долг одним словом. А можешь дальше мучаться, выдавливать из себя по грошику, пока тебя на нож не насадят. Выбор за тобой.
Кромм сменил тактику, просочился в амбар, пригнувшись, пробежал его насквозь и припал к щелястой стене, почти в упор глядя на беседующих. Очередная затяжка слегка осветила в темноте лицо Денита, который с мучительной гримасой пялился в небо, что-то взвешивая в уме. Два месяца осталось, тебе не собрать всю сумму за это время, с нажимом продолжил погонщик. А зачем тебе это, спросил Денит: продашь их? Не твоё собачье дело, пульмон, грубо ответил погонщик: я всего лишь посредник. Ты не делаешь ничего плохого, я не делаю ничего плохого, ты всего лишь подтверждаешь, что это они и всё. Дальше спишь спокойно. Никому ничего не должен, спокойно платишь выкуп за невесту, женишь сына, потом внуки пойдут, всё забудется.
Денит подёргал себя за бороду и буркнул куда-то в сторону: да, это они. Не слышу, холодно ответил погонщик: скажи членораздельно. Да, запальчиво сказал Денит ему в лицо: да, это они, серебряные колокольчики, дети кана Большой Сеэры! Доволен? Ну, не надо так, улыбнулся погонщик, похлопав пульмона по плечу: смотри, как всё здорово сложилось. Всё. Смотри, ничего же не произошло. Можешь спокойно идти к жене в постель. Лицо Денита исказила гримаса боли и досады, он шмыгнул носом, подтёр рукавом круглый нос картошкой и, неразборчиво шепча про себя, пошёл обратно к дому. Погонщик снова затянулся, потом прислонился спиной к стене амбара, опустился на корточки и тихо засмеялся нехорошим, змеиным смехом.
Кромм неслышно вышмыгнул из амбара, пробежал за кустами, проследил Денита до чёрного входа, вынул из-под камзола длинный нож и вошёл в дом следом за пульмоном. Денит только шагнул за порог, как Кромм прихватил его за рукав, положив лезвие прямо на его горло, заросшее слабо-рыжим волосом. Он чувствовал резкий запах пота, исходящий от пульмона, и явственно различал в нём привкус страха. Я обманул тебя, Денит, прошептал Кромм в большое, похожее на пельмень ухо мужчины: я не водолаз с Привратника, я – верховный кат всех человеческих земель. И сдаётся мне, что ты сейчас что-то очень интересное расскажешь. Или вместо свадьбы сына этот дом ждут твои похороны.
Пульмон оказался крепче, чем подумалось Кромму сначала. Пришлось пару раз довольно увесисто приложить Дениту в брюхо, прежде, чем он перестал ломать комедию и начал рассказывать нечто более-менее похожее на правду. Предыстория вырисовывалась запутанная и мутная, но в сухом остатке Кромм услышал подтверждение того, о чём и сам уже догадывался. Денит совершил сначала одну глупость, потом ещё одну, потом неприятности посыпались на него как первый осенний град. В итоге, он связался с погонщиком, которого знал как Сас Длинноносый.