Соседи и родня Оттавии Малевольти. Галина Ивановна Губайдуллина
вы предприимчивые! Уж не открыть ли нам своё дело?
–У папы есть шляпный салон,– напомнил Артур.
–Я не хочу всё время сидеть дома, малышек можно будет брать с собой, ведь везде есть склады и подсобки,– заявила Отта.
–По-моему, папа обрадуется такому повороту событий,– рассуждал, как взрослый, старший мальчик,– Чем платить управляющему, лучше будет, если кто-нибудь из семьи будет вести дела.
–Ну, идите же поближе,– подозвала мачеха.
Мальчики приблизились.
Эммит поставил букет в вазу.
–Та, что зевает – Умбриэль. А та, что хмурится – Джессика.
–Ой, мама, как же Вы их различаете?– удивился ребёнок помладше.
–У Джесс губы чуть-чуть потолше и брови изогнуты домиком. Хотите их подержать?
–Они такие маленькие и хрупкие, что страшно брать малышек на руки,– заволновался Артур.
–Тогда садитесь на кровать рядом, уж отсюда никуда их не уроните.
Братья уселись. Оттавия аккуратно переложила им в руки живые свёртки.
–Так, ребята, обязательно поддерживайте голову младенцу, мышцы на его шее ещё слабы и не могут держать такой груз.
Малевольти села на колени напротив детей и счастливо улыбалась тому, что видела с какой нежностью и восхищением братья глядят на сестёр.
Достопочтенный судья Остин Филдинг светился от счастья, когда Граветин разрешилась младенцем мужского пола. Мальчика назвали Джозеф. Роды хоть и были преждевременными, но прошли успешно. У ребёнка был отменный аппетит, и он быстро набирал вес. К удовольствию дедушки малыш Зэф повторил все черты лица матери.
Норман Сэндлер стал бароном, поместье вверил сестре Илларии, и получал солидные дивиденды с земель, ничем себя не утруждая. Его карьера и слава стремительно росли. В свои 25 лет он уже слыл популярным адвокатом в городе.
Вот и сегодня, 25 февраля, довольный делом, что завершил с честью для себя, Норман вернулся домой, и хвастался за ленчем перед тёщей:
–Применил метод диалектики, что разработал ещё Сократ в своё время, путём наводящих вопросов отыскал истину!
Джобет задумчиво кивала.
Наяда же «вся обратилась в слух».
Глава семьи отсутствовал, задерживаясь на работе.
–А почему Граветин всё ещё не присоединяется к нам?– рассеянно спросил Норман, вспомнив о существовании жены.
–Я не позволяю ей вставать. Она всегда отличалась хрупким здоровьем,– взывая к состраданию зятя, оповещала миссис Филдинг,– Вы бы, Норман, зашли к ней. Она Вас ждёт. Уже пять дней, как родился ваш сын, а Вы были у Граветин всего пару раз.
–Работа, работа…Вот и сегодня я не могу навестить жену: мне нужно написать отчёт и подготовить обвинительную речь для нападок на врагов очередного подсудимого. Встреча с женой взбудоражит меня, а мне нужна светлая голова.
Вечером Норман уединился в саду. Сидя на скамейке, мечтательно вглядывался в звёздное небо.
Рядом, ёжась от вечерней прохлады, села Наяда, укутанная в кашемировую шаль. Сэндлеру не понравилось, что кто-то врывается в его мир грёз.
Девушка