Крик в ночи. Пол Эдвардс
в истерике. Прикинь, что она могла подумать, увидев на полу обнаженное тело. Тут не у всякого нервы выдержат, тем более у женщины. И поскольку туго соображала или вообще потеряла способность соображать, завопила. И это снова возвращает нас к вопросу, как он здесь очутился. Ты его точно никогда раньше не видел?
– В смысле?
– Ну, он не может быть никем из… ее соседей…
– Точно.
– Я тоже так думаю. Мы же знаем, кто тут еще живет. В соседнем доме, ближе к шоссе, секретарша директора… кажется. С другой стороны старушка. Как я понимаю, бывшая учительница химии, теперь на пенсии. Это же ее в прошлом году сменила…
– Мисс Уэйнстайн.
– Ага, она самая. Ну а там дальше вроде завхоз… Пикок или как его…
– Точно. Его жена столовой в главном корпусе заведует.
– Вот-вот. Кстати, странно, что никто из них…
– Что?
Питер махнул рукой.
– Не важно. В любом случае этот тип тут совершенно посторонний, потому и непонятно, как он мог оказаться в коттедже мисс Лэйн. Будь он кем-то из соседей, еще можно было бы представить. Перепутал с бодуна…
– С чего?
– С перепоя.
– С тобой такое уже бывало? – я попытался пошутить, Питер явно не оценил.
– Я еще так не напивался, – проговорил он хмуро, глубоко вздохнул и снова пощелкал пальцами. – Короче, с какой стороны ни подойти, странная история…
– Это уж точно, – поддержал я.
– Ладно, – сказал Питер, немного помолчав, – может быть, мисс Лэйн что-то прояснит, когда придет в себя.
Мы вернулись в коттедж. В прихожей я огляделся по сторонам, но никаких признаков одежды незнакомца не обнаружил, что подтверждало слова Питера. Мисс Лэйн сидела на кухне вместе с Вайолет и Тиной. Как и велел Питер, они приготовили ей чай, но добиться от нее вразумительного объяснения не удалось, как Питер ни старался. Она по-прежнему пребывала в полной прострации, на вопросы отвечала невнятно, периодически вздрагивала и принималась рыдать. Сквозь эти рыдания я скорее догадался, чем понял, что вечер она провела не дома и, когда вернулась, ничего не заметила, только потом увидела тело на полу в спальне. Продолжать расспросы, очевидно, не имело смысла. Вайолет даже замахала руками, когда Питер попытался еще о чем-то спросить. К тому же в тот момент мы услышали приближавшийся издалека вой полицейской сирены и поспешили к дверям.
Сирена, к счастью, почти сразу умолкла. Я было испугался, что она могла перебудить обитателей соседних коттеджей. Мы только успели выйти, как со стороны шоссе яркий свет автомобильных фар прорезал темноту, и вскоре к калитке подъехал джип в полицейской раскраске. Из джипа не вышел, скорее, выскочил парень, на вид едва ли старше двадцати, в криво застегнутой униформе и столь же криво сидевшей фуражке. На нас он уставился так, будто не ожидал увидеть или ожидал кого-то, совсем другого.
– Джон Томас, кон…стебль, – сбивчиво представился он. В чем дело? Кто вызывал полицию?
При ближайшем рассмотрении лицо констебля