По вашему слову память: да будут их грады построены. Роман Дальний
заботят слабо. Поэтому покушения прекратились только после того, как вампиры, как бы так поделикатней выразиться, отработали пару цепочек полностью, с первого до последнего звена.
В случае же с биолемами, как мы ретроспективно понимаем, расчёт стратегов основывался на том, что их судьба вампиров напрямую не касается, да и косвенно не очень, а потому и дело наше – сторона. И несколько биолемов успело погибнуть, потому что отчасти дело так и обстояло: «ГенТех» – одно, а Агрегация – другое. Мухи отдельно, котлеты отдельно, и ни в коем случае не смешивать для пользы дела. Но потом к стратегам стала приходить Лилит. Бывают ли упыри поэтами? Ну, по-своему.
//homo sapiens ultima//
Ближе всех к личному совершенству тот, кто вовремя махнул рукой.
Postmortem Сatechesis
День за днём, ночь за ночью. Уже после второй смены сезонов на круг – похожие, как близнецы. Будь то снег, будь то зной, будь то кровушка рекой. Но, когда почти все силы заняты ежедневным выживанием, особо не задумываешься, а выживаешь. А выживание в те лохматые времена большей частью заключалось в движении. Толстых не водилось, я вас уверяю. Ни вампиров, ни людей. Но не сказать, чтоб свободного времени не выдавалось вообще. Я бы даже сказал, что при всей моей иногдашней предвзятости, в трудоголизме ваших пращуров упрекнуть не представлялось возможным ну никак.
И мать всех пороков часто перерождалась у них в форму либо наскальной живописи, либо ритуальных танцев с песнопениями. В основе своей густо замешанных на анимизме, но кому б оно мешало. Тем более, что сам по себе анимизм ничего дурного из себя не представлял, являясь лишь попыткой осознать себя и своё место в мире без инструментов и методы, а вот получавшийся в процессе жмых вызывал у меня двойственные чувства. Вопли и корчи мне не нравились, даже явно раздражали, а вот пещерное граффити неизменно вызывало восторг. Встретив новый рисунок, я радовался как американский школьник, дождавшийся нового выпуска любимого комикса. И даже сам пытался. Задолго до Кисы и Оси создав, например, такой свой автопортрет:
Очевидно, не преуспел. Ни в первый, ни во второй, ни в третий… ни в тридесятый раз. И однажды распсиховался настолько, что забросил попытки и какое-то время, лет так двести, в первую голову изводил именно художников. Чем, возможно, нанёс непоправимый урон развитию выразительных искусств в древнем мире. Но потом, когда психоз отпустил, я снова начал получать удовольствие от того, что зрели глаза мои, переключившись на танцоров и певцов. И не извёл их сотоварищи под корень только потому, пожалуй, что склонность к тем же воплям лежит очень глубоко в человеческой природе – каждая базарная хабалка и бабуин в саванне знают: чем громче вопишь ты и твоя стая, тем ты сильнее и правды у тебя больше. Ну а ритмичные телодвижения пролегают в голове человека так близко к фрикциям, ближе только онанизм, что бороться