Как угодно. Георгий Полоз

      Я жду давно непрошеных гостей,

      которые как в детстве бестолково,

      настойчиво звонили в двери, теребя

      на языке своем приветственное слово,

      да, впрочем, помнишь сам таких ребят,

      это сегодня смотришь ты сурово

      в прищуры одноглазых новостей.

      Я жду давно непрошеных гостей,

      ведь в келье тела стало тесно от костей,

      а сердцу дорого, что выльется спонтанно,

      где мы лишь капли путаных фонтанов,

      подвижники бесчисленных путей.

      Когда у тебя вдруг провалится нос,

      Откажет за органом орган,

      Ты горько поймешь, что тропа на утес

      Была лишь дорогой к моргу.

      Родная твоя – это ветер в ночи,

      Сбивающий пламя агоний,

      И простынь простит недержанье мочи —

      Теплее холодным ладоням.

      Последние образы: вот Новый год,

      И жизнь пузыречек в бокале,

      И кто-то его поднимает и пьет,

      Танцует в прокуренном зале.

      Пора расставаться Мальчиш-Кибальчиш,

      Сегодня пришли за тобою,

      И нет твердых слов, ты бессильно кричишь,

      Визжишь, как свинья на убое.

      Там, где заросли крапивы,

      Там, где раньше пели пилы,

      Выбегают из оврага

      Два серебряных ручья.

      То живой водой поправят,

      То подарят холод Нави,

      Два ключа в миру подлунном

      Вырываются ворча.

      Ты за каменный мосточек

      Приходи, увидишь ночью —

      Сквозь мерцанье белых капель

      Смотрит старый сонный дух.

      Дед в воде сидит как жаба,

      Мысли праздных ловит жадно,

      Борода его как сети,

      А в усах лебяжий пух.

      Пустословить здесь негоже,

      Будь учтив и осторожен,

      И, конечно, двум истокам

      Поклониться не забудь.

      Стариковская улыбка

      Лишь намек, что тело зыбко,

      Но несет успокоенье

      Тем, кто встал на Шуйный путь.

      Я помню, что летали

      как всполохи огня

      нечеткие детали

      нескладного меня.

      Из детства проносились

      и высились