Каверна. Тенгиз Maржохов
солнышке. Я нарвал букетик маленьких фиолетовых цветов, похожих на фиалки и подарил Венере. Она улыбалась, нюхая эти первые цветочки. И похвасталась перед Гулей, только та успела подойти.
– А у меня вот что! – покрутила Венера букетом перед носом Гули.
– А мне? – как ребёнок, проговорила Гуля.
Я нарвал такой же и для Гули. Они довольные сидели и нюхали аромат не пахнувших полевых цветов.
– Вот, какой у нас парень! – показывали цветы друг другу.
– А может быть, пиво попьём? – немного сомневаясь, предложила Венера.
– Пейте, мне нельзя, – вздохнула Гуля, как бы вспомнив о трауре.
– Если хочешь, пойдём, – ответил я Венере.
– Ты будешь? – спросила она заинтересованно.
– Нет.
– Почему?
– Не хочу.
– Почему не хочешь?
Я задал Венере встречный вопрос:
– Для чего ты хочешь выпить?
– Ну, расслабиться, раскрепоститься, что ли… Так веселее.
– Чтобы свободно общаться, пить не обязательно, – ответил я.
Венера странно посмотрела на меня.
– Я так не могу, мне нужно расслабиться.
– Сколько тебе лет? – спросил я её.
– Причем здесь это? – удивилась она. – И вообще, не принято спрашивать возраст у женщин.
– Можно… Что тут такого?
– Тридцать семь и что?
– Дети, наверное, есть?
– Да, трое.
– Ты хорошо выглядишь для мамы с тремя детьми.
Венера ничего не ответила, отвернулась и о чем-то задумалась.
Туберкулёз, как проявление глубокой проблемы, кризиса женщины. А муж вежливо брезгует и не подходит к жене, чем увеличивает её депрессию. И она либо ищет внимание на стороне, либо тихо чахнет. «Я никому не нужна, я заразная» – установка самобичевания – питательная среда для туберкулёза, который преломляет привычный поток бытия. Человек начинает воспринимать жизнь по-другому. То, в чём нуждается женщина, острее переживает больная. Ограничения отнимают последнюю надежду на выздоровление. И вообще, почему, как мне кажется, часты туберкулёзные романы и даже семьи? Потому что туберкулёз, если это не последняя стадия, не подавляет половую функцию, а лечение протекает долго: от шести – девяти месяцев до года и более, и получается естественным зарождение связей.
Венера была из тех женщин, для которых полнота жизни важнее, чем мифическая супружеская верность.
– Сколько тебе ещё лежать? Что врачи говорят? – спросил я.
– Скоро уже на выписку. В санаторий поеду.
– Вот видишь, как хорошо! Радоваться надо, а ты…
Она грустно покачала головой. Мы вернулись в корпус.
На неделе произошла небольшая провокация, которую я интуитивно предчувствовал.
В очередной раз зашёл к Гуле на чай. Они с Венерой были какие-то возбужденные, рассказывали о прошедшем дне, много смеялись.
– Представляешь, –