Ромео и Джульетта. Уильям Шекспир
и речь.
Затем пришла. Скажи-ка мне, Джульетта,
Как ты к замужеству бы отнеслась?
Об этой чести я не помышляла.
Об этой чести? Вы подумайте! Жаль, я твоя кормилица, а то можно было бы сказать, что ты ум с молоком всосала.
Так вот подумай. Меньших лет, чем ты,
Становятся в Вероне матерями,
А я тебя и раньше родила.
Итак, покуда второпях и вкратце:
К нам за тебя посватался Парис.
Ну, это, барышня моя, мужчина на славу! Такой мужчина, что объедешь целый свет – лучшего не сыщешь. Не человек, а картинка.
Цветок, каких Верона не видала.
Цветок, нет слова. Слова нет, цветок.
Что скажешь? По сердцу ли он тебе?
Сегодня на балу его изучишь.
Прочти, как в книге, на его лице
Намеки ласки и очарованья.
Сличи его черты, как письмена.
Измерь, какая в каждой глубина,
А если что останется в тумане,
Ищи всему в глазах истолкованья.
Вот где тебе блаженства полный свод,
И переплета лишь недостает.
Как рыба – глуби, с той же силой самой
Картина требует красивой рамы,
И золотое содержанье книг
Нуждается в застежках золотых.
Вот так и ты, подумавши о муже,
Не сделаешься меньше или хуже.
Не сделаешься меньше! Больше, сударыня, больше! От мужчин женщины полнеют.
Ну как, займешься ль ты его особой?
Еще не знаю. Надо сделать пробу.
Но это лишь единственно для вас.
Я только исполняю ваш приказ.
Входит слуга.
Сударыня, гости пришли, кушать подано, вас кличут не докличутся, каждый спрашивает барышню, в кладовой на чем свет стоит ругают кормилицу, и все вверх дном. Побегу к гостям. Сделайте милость, пожалуйте безотлагательно.
Идем.
Слуга уходит.
Скорей, Джульетта! Граф уж там.
Благих ночей в придачу к добрым дням!
Уходят.
Сцена четвертая
Улица.
Входят Ромео, Меркуцио и Бенволио с пятью или шестью ряжеными, факельщики и мальчик с барабаном.
Прочесть ли нам приветствие в стихах
Или войти без лишних предисловий?
Нет, в наше время это не в ходу.
Мы сможем обойтись без Купидона
С повязкой шерстяною на глазах,
С татарским луком из линючей дранки,
Который видом так бывал нелеп,
Что дамам был страшней вороньих пугал.
Нам не придется никого томить
Экспромтами