Бежала по полю девчонка. Людмила Андреевна Кузьмина
что грозы случались страшенные, что иногда убивало скот и даже людей. Мама моя панически боялась грозы, и при приближении чёрной тучи бежала закрывать ставни окон, нас загоняла в комнаты, а сама усаживалась в тёмном углу и тряслась при каждом раскате грома. Рассказывала, что её сильно напугала гроза, когда она была маленькая. Ну а бабушка наша, если «вдарит гром», привычно крестилась и шептала молитвы.
При грозах на Урале не редки были и шаровые молнии. Видимо, сказывалось строение земной коры: под землёй залегали медные и железные руды, и небесное электричество притягивалось к земле по законам физики.
О «молонье», ударившей в Надю, рассказывали так. Надя стояла в комнате перед большим зеркалом, окантованным металлом. Примеряла какое-то платье. Вдруг в открытое окно влетел маленький синеватый шарик, который с тихим потрескиванием медленно поплыл к зеркалу. Заворожённая и впавшая в ступор Надя застыла с открытым ртом. Шарик подлетел ближе, задел Надино бедро – она почувствовала обжигающую боль, закричала. Шарик уже плыл по направлению к открытой на улицу двери. На вскрик Нади в дверях показалась бабушка с медным тазиком в руках – до этого она варила варенье из малины. Дальше у обеих как бы отшибло память. Очнулись – бабушка оказалась сидящей в тазике с вареньем на полу! Руки – в ожогах.
Рассказывая это, Надя приподнимала подол платья и обнажала бедро. Действительно: на коже видна была широкая красная полоса, как от ожога.
За давностью времени, может, я что-то перевираю, но красную полосу на бедре Нади и аханье взрослых я хорошо помню. И наверняка кто-то из рассказчиков для красного словца присочинил про тазик с вареньем и сидящую в тазике бабушку Нади. Но столь «живописные» подробности для того и сочинялись, чтобы привлечь внимание к Наде Панковой. От аханья взрослых и по своей ещё несмышлёности я испытывала зависть: ну, почему со мной ничего не происходит? Мне тоже хотелось чем-нибудь привлечь всеобщее внимание взрослых! И таинственно вплывший через окно синеватый шарик хотелось самой увидеть!
Впрочем, так бывало не всегда. В возрасте примерно четырёх лет я чуть не захлебнулась в речке, при этом неприятность произошла на глазах моей мамы и наверняка острее была ею осознана и пережита. Она полоскала выстиранное бельё на мостках правее мельницы, где было совсем мелко, а я зашла в воду недалеко от неё и близко от берега. Вода доходила до моих коленок. Мне захотелось «помочить головку», я наклонилась к воде и, видимо, от быстрого течения у меня закружилась голова, я упала лицом вниз, течение понесло меня, и вмиг я уже плыла мимо мамы. Она в три прыжка нагнала меня, вынесла на берег, усадила на траве. Помню, как от попавшей в дыхательное горло воды я не могла сделать вдох, потом ещё долго мучительно и, задыхаясь, кашляла. Мама хлопала меня по спине, что-то кричала, но я плохо реагировала на все её действия и кашляла-кашляла-кашляла.
Такая же история, только более «живописная» и в присутствии многих свидетелей, произошла с Наденькой Сабуровой. Она упала с плотины в водонакопитель перед мельничным