Бежала по полю девчонка. Людмила Андреевна Кузьмина
и вижу, что несколько вершин тесно стоящих молодых берёз сплетены в короб, в коробе сидит Герка.
Женька меня подсаживает, и я с его помощью лезу по наклонному стволу берёзы, Герка втягивает меня за руки наверх. Я в восторге. Сверху далеко видно. Сидеть в ветках приятно. Короб под тяжестью наших тел покачивается. Здорово они придумали!
И потом мы то и дело бегали на наше секретное место. Никому из друзей не говорили – а то сломают ещё Геркино сооружение. Но от частого лазания короб сам сломался. Мы с Женькой ещё не успели залезть, а Герка, сидя наверху, провалился сквозь ветки и сверзился вниз. Ушибся, конечно, но не подал виду. По сравнению со мной, мальчишки были более терпеливыми и закалёнными к разного рода травмам, синяки вообще не считали за травму. Их они получали порою в драках с мальчишками.
Когда они шли стенка на стенку, братья терпели побои без слёз. Если же случались драки один на один, Герка, несмотря на свой более высокий рост, был слабаком. Расквасит ему какой-нибудь великовозрастный мальчишка нос, и вот идёт Герка домой в слезах и соплях. Но плачет не столько от боли. Обидно ему! Женька слёз не допускал. Он храбро кидался в бой, невзирая на малый рост и возраст мальчишки. Это был рыцарь! И он был главный мой защитник от нападок мальчишек, сто´ит кому хоть пальцем меня тронуть.
Братья росли вместе, играли вместе, шастали везде вместе. По-моему, не было такого уголка в селе и за селом, где бы они ни побывали. Но они были разные. Герка – тихоня и молчун. Зато руки у него были лучше приспособлены к какому-нибудь деланию. Соорудит хитроумный шалашик, в который нужно вползать чуть ли не под землёй. Замаскирует его так, что снаружи и не догадаешься о секрете. Да вот и короб, сплетённый из веток берёз, о котором я рассказала, наверняка был Геркиной придумкой, а Женька ему помогал. Вместе они строгали из дерева наганы, ружья, мастерили самострелы. Порой дрались, повздорив из-за чего-то, но всегда были вместе. И никто не лидерствовал над другим. Один как бы дополнял другого.
Женька озорничал забавнее, а Герка примитивнее, шкодливее и не всегда мог избежать наказания взрослых, убежать от них. Вот, например, он поймал селивановского козла и намазал ему под хвостом скипидаром. Козёл словно взбесился: сильно жжёт одно место. Взмекивая, он понёсся по дороге. Соседка увидела всё это, догнала Герку и оттрепала его за уши. Герке больно, он заревел, побежал домой.
Женька устраивал в ребячьей среде представления, чтобы всем было смешно и весело.
– Показать, как барышни ходят? – обращался он к нам, девчонкам и мальчишкам, собравшимся от непогоды в нижнем подвальном этаже.
Мы согласно кивали головой.
Женька манерно шёл, виляя своим тощим задом, да ещё очень смешно двигал своим веснушчатым носом вправо и влево в такт ходьбе. И вдруг неожиданно для всех громко пукал! Мы умирали со смеху, а Женьке того и надо.
– А давайте, я покажу лягушку?
Мы опять согласно кивали. Женька сдёргивал с вешалки пальто, садился на пол, засовывал ноги в рукава, голову просовывал