Бежала по полю девчонка. Людмила Андреевна Кузьмина
Фёдора. Устроилась работать, мечтала здесь выйти замуж – в опустевшей Вознесенке трудно было найти жениха, тем более в послевоенное время. Да вот, поди ж ты: «залетела» от удалого парня, который «в замуж её не взял»!
Рассказывала Галька и невероятные разные истории: про ворожбу, про чертей и домовых, про то, что происходит с человеком, когда он умирает.
– Ты думаешь, он насовсем умирает? Нет! Душа у него остаётся живой. И она, если человек жил хорошо и не грешил, попадает в рай – Бог её туда забирает, а если был грешником, то черти утаскивают душу в ад и там мучают её: варят в кипящей смоле, гвозди забивают в руки, расплавленное олово льют в глотку. Тут Галька сбивается: какие руки у души? Какая глотка?
И вообще на дальнейшем отрезке моей жизни двоюродная сестра Галька на какое-то время окажется ко мне ближе, чем подружки, которые будут меняться в связи с переездами нашей семьи по другим адресам. Братьев-то у меня волею судьбы было несколько, а сестра – сверстница мне, хоть и двоюродная – одна-единственная. И будучи сильно пожилыми, мы с нею не однажды отправлялись по родным местам на Урале – в Вознесенку и в Верхние Караси. Мы теперь старшие в роду Кузьминых. Нет никого на свете старших из наших семей. Грустно…
Родня
Круг моего общения расширялся; из этого общения, из рассказов моей бабушки я узнавала, что в селе живут другие наши родственники. Например, я тогда считала, что наша бабка – только наша, и фамилию она носила нашу – Кузьмина. И считала, что дядя Фёдор и Галька – это просто какие-то родственники. Но оказывалось, что дядя Фёдор такой же сын нашей бабушке, как и мой папка, а Галька такая же внучка, как и я. А до того, как бабушка стала нашей, в детстве и молодости у неё была другая фамилия – Густоева.
Сестрёнка Галька однажды позвала меня:
– Пойдём к Густоевым, они приехали из Вознесенки, будут жить в Карасях. С Зоей Густоевой я дружусь, она ведь родня нам.
– Какая родня? – удивилась я.
– Ну как же! Она нам с тобой сестрой приходится, только я не знаю какой – двоюродной или троюродной. Пошли! Зоя звала нас.
Вообще узнавать, «кто кому родня», и сейчас сложно, а тогда и вовсе лучше было не заморачиваться на эту тему. Познакомились, подружились – играем вместе. Вот, как, например, я с Зоей Конюховой дружу, хоть она мне не родня. Но меня всегда тянуло к новым сверстникам, прибывшим из далёких, как мне казалось, мест, поэтому я охотно согласилась познакомиться с новой для меня «роднёй».
Мы пришли в домик недалеко от речки. Встретила девочка немного старше нас. Повыше ростом, не очень складная в теле, я бы сказала – плоская, с невыразительным лицом, но с независимым «взрослым» видом. Словно давно нас знает, она распорядилась:
– Девчонки, мне надо суп поставить варить папе с мамой – они вечером с работы придут. Вы пока посидите, посмотрите мой альбом, что ли.
Надо же! Ей лет 10–12, а она такая уже хозяйка в доме. Шустро растопила очаг, поставила котелок с водой, предварительно вынув два чугунных кружка с плиты, чтобы дно котелка опустилось поглубже