.
Юрка после минуты молчаливого созерцания.
Рука будто свинцом наливалась, и начинала болеть.
– Что делать-то?
Он неуверенно пожал плечами.
– Побежали домой, Лидка тебе сейчас вправит.
Юрка помог мне запихнуть за пазуху орехи, и мы быстрым шагом направились в деревню.
Лиды дома не было. На крыльцо соседского дома выглянула тётя Груня, мать Тольки Князева, сразу поняла по нашему виду, что что-то стряслось.
– Юрк, чё случилось?
– Игорёк руку вывихнул!
– Во, – поднимая правую руку с помощью левой, показал я.
– … мать! Да разве это вывихнул! Это перелом! Лидка, беги за бабкой, живо! – крикнула она, обращаясь к появившейся Лиде. Они шагали с сеструхой Толика, Надей, и звонко смеялись.
Лида увидела мою руку, побледнела и, молча повернувшись, двинула в сторону Летова, как будто действительно собралась за бабушкой в церковь.
Как из-под земли появился дядя Володя. Смачно выругавшись, потащил меня в дом.
– Лидка! Твою в душу мать! Ты куда направилась? Лубок надо накладывать! Ищи бинты!
Также молча, словно робот, Лида развернулась в сторону дома, и сомнамбулой направилась к крыльцу. Сеструха явно была в шоке. Набежали женщины, поднялся гвалт. Сошлись все на мысли, что кому-то надо везти меня в Рыбное. Машины нет, на лошади – долго. Пошли с дядей Володей ловить попутку. Легковушки проносились мимо, несмотря на то, что дед чуть ли не дорогу перекрывал, показывая на мою, висящую на перевязи, руку. Наконец остановилась грузовая машина. Залезаем в кабину, дядя Володя, матерясь, рассказывает водителю, какие «частники» сволочи, ни один не соизволил остановиться.
Дальше всё, как в тумане. Доктор в очках, сильно похожий на постаревшего Шурика из «Кавказской пленницы». Меня усаживают на стул, кто-то держит за плечи, две дамы начинают растягивать руку в разные стороны, «Шурик», садюга, давит с силой в месте перелома. Боль дикая! Ору и топочу ногами.
– Ты чего так кричишь? – спрашивает хирург. – Больно, что ли? Ты посмотри на руку-то.
Я смотрю и не верю глазам своим: выровнялась! Исчез этот страшный бугор, что лиловел на месте перелома.
– Видишь, ещё чуть-чуть, и всё!
Он опять давит, но теперь начинаю терпеть, пересиливая желание заорать в голос.
– Вот и молодец!
– Все ноги оттоптал, паразит! – произносит медсестра, держащая меня сзади. – Новые туфли купишь, понял?
– Понял! – выдавливаю натужно.
– Ну, вроде всё, – доктор удовлетворенно смотрит на свою работу. – Накладывайте гипс и на рентген.
Пять дней в больнице. Как выяснилось, сломал две косточки – лучевую и локтевую. Одна из двух никак не хотела вставать на место. Хирург что-то поколдует над рукой, загипсуют, а кость опять с легким, едва слышным щелчком, отходит с положенного места. Замучились и меня замучили.
– Всё, – говорит доктор, – в последний раз пробуем. Если косточка на место не встанет, придётся вести