Воспоминания жены советского разведчика. Галина Александровна Курьянова
просторная территория, где мы со своими сверстниками играли в салки-догонялки, в пряталки, в чилику (подобие лапты), в штандарт, просто разговаривали или придумывали разные истории типа «черная рука», «я – принцесса», а позднее уже «я и принц» или страшилки. Двор был важная часть детства: там были подружки и приятели, прыгалки-скакалки, мяч, лапта – летом; снежки, санки, снежные бабы и крепости – зимой. Там была особая аура справедливости: двор мог осудить твое поведение и даже подвергнуть тебя остракизму (никому бы не пожелала этого испытать), а мог одобрить твое поведение и сделать героем. Во дворе мы взрослели, а улица была так: для пробежки в магазин, в аптеку, на рынок. Даже маленькие дети прекрасно могли выполнить поручение мам и разбирались в ценах, знали что и почем стоит, как получить сдачу и как купить пучок спелой редиски или луку да «чтоб, смотри, тебя там не надурили!» Впрочем, детям вручали качественный товар и они, зажав в потной ладошке пяточек сдачи, бежали домой, страшно гордые, что могут уже помочь маме. Этот пятачок обычно получали в личное пользование и откладывали его на покупку мороженого на потом, когда к этой денежке прибавится еще одна.
В нашем дворе по Шестой улице были одиннадцать квартир самых разных национальностей и смешанных семей: украинец с русской, татарин Коля Гуреев с женой Катей-украинкой, еврейская семья, смешанная еврейская семья, молдаванка в русской семье, армянин с русской женой ну и остальные русские. Никогда в жизни не поднимался в ругательной форме национальный вопрос. Если вдруг кого-то называли «Марго-армянка», «Фира-еврейка» или «Колька-милиционер», то только как факт, для того чтобы уточнить, кто к кому пришел или кто что купил, или «к татарам опять родственники приехали». Дружили или ругались, невзирая на национальность и уж не пользуясь ею как дубинкой. Дети, естественно, тоже не выбирали себе друзей в зависимости от нации или состоятельности. Впрочем, о состоятельности как таковой можно было бы и не упоминать: все жили примерно одинаково, а кто был «богаче», как тогда говорили, не выставлял нагло свою более обеспеченную жизнь. И даже не потому, что соответствующие органы и тот же простой «Колька-милиционер-татарин» мог в любое время поинтересоваться, на какие такие шиши ты покупаешь жене вторую шубу, а получаешь обычную среднюю зарплату. А?! Впрочем,
у большинства ни первой, ни второй шуб в наличии не просматривалось, а если и имелись, то их особенно не демонстрировали. Просто «выставляться» не считалось воспитанным и этичным.
Потом наступали школьные года, постепенно дворовые друзья, особенно не однолетки, отступали на второй план и важность уже приобретали друзья в школе. Это уже совсем другой этап в жизни.
Школой детей не пугали (вот пойдешь в школу – там тебе покажут!), поступления в нее ждали с нетерпением и гордостью. Как же! Ты уже школьница, уже большой человек, уже ответственна! На дежурные вопросы взрослых: «Ну, как будешь учиться?», серьезно и с уверенностью отвечали: «Я буду отличница!»