Гонимые песчаными ветрами. Мария Николаевна Боброва
дать побег в её душе. Отец чуть не ударил её по лицу, услышав о просьбе дать бесчувственному алькисрану глоток воды. Внутренне сдерживаясь, Аэляма заявила, что предводителю банды Луньзусских пустырей, Эхуддин нужен живым. И вряд ли Таббагу обрадуется, узнав о том, что ему доставят хладный труп. Скрепя зубами, бэй только махнул в её сторону, дав согласие. А госпожа чувствовала как душа её погружается в омут противоречия и презрения. Прежде всего к себе самой. И какое ей дело до какого-то разбойника? Выживет или нет – разве это не решение Всевышнего?
Она вздрогнула, когда кожу на её ладони обожгло прерывистым вздохом – слишком долго Аэляма позволила мокрой ткани находится у рта Эхуддина. По его потрескавшимся губам стекали маленькие капли, задерживаясь на густой бороде. Разбойник по-своему рассудил задержку своей бывшей пленницы.
– В тебе пробудилось беспокойство? – он усмехнулся, внимательно вглядываясь в её лицо.
Вместо ответа госпожа поднялась.
– Неужели тебя не терзает совесть перед Всевышним за тех погибших по твоей милости? – усмехнулся Эхуддин, слизнув каплю воды, оставшуюся на губе.
– Осуждённых на смерть? Или приговоренных к пожизненному заточению в темнице? Или ты о тех безродных рабынях, которых выкупили на чёрном рынке, чтобы вы их пленили? – Аэляма чуть склонила голову набок, твёрдо смотря в единственный здоровый глаз Эхуддина.
Не дождавшись ответа, она продолжила:
– Их участь и так была предрешена. Для многих честь – погибнуть в бою, воспевая хвалу Всевышнему. Оставшихся в живых помиловали бы… Наверное. Но ведь ваши клинки не оставляют в живых свидетелей, если только кому-то не удаётся сбежать от твоих отчаянных головорезов. Как ты думаешь, разбойник, тебе не жаль всех тех, кто погиб от твоей руки или под копытами твоего коня?
В этот момент она склонилась к его уху, схватив одновременно за верёвку на окровавленной шее.
– Знай же, что свобода для меня дороже всего. А ты посмел посягнуть не только на неё, за что и поплатишься, Эхуддин Соулунский…
Она оттолкнула его голову от себя будто смахнула с руки дорожную пыль. И в тот же миг заметила его наглую ухмылку. А в следующую секунду в страхе обернулась, услышав далёкое надрывное ржание.