Гонимые песчаными ветрами. Мария Николаевна Боброва
пленниками. Эхуддин и не подозревал, что с самого начала это был организованный, продуманный до мелочей спектакль, в котором каждый умирал, потому что ему присудили умереть, а брали в плен потому что этими людьми не дорожили. Даже самой госпожой. Хотя она сама медленно и точно подвела отца к мысли, что именно ей нужно вывести предводителя алькирсанов к западной границе. Каким образом это уже было её делом.
О, если бы ему даровано было солнцем просветление! Если бы хоть единый луч трезвой здравой мысли пробудил в нём осторожность! Предводитель алькирсанов поднял голову, стараясь сорентироваться по россыпи звёзд, куда скачет понукаемая им лошадь. Он слышал невдалеке яростные вопли гонящихся за ними приспешников Таббагу, и упустил миг, когда юная госпожа за его спиной сорвала с головы палантин и набросила ему на глаза. Мужчина среагировал мгновенно, но и сама Аэляма не желала ему уступать, стараясь обмотать голову алькирсана как можно сильнее.
Лошадь чуть не скинула с себя всадников, когда Эхуддин натянул поводья, чуть ли не разрывая несчастному животному рот. Аэляма соскользнула с седла прямо в объятья холодного песка. И даже несмотря на то, что приземлилась она не очень удачно, бросилась туда, откуда слышала крики догонявших их бандитов. Алькирсан настиг её через несколько минут, опрокидывая на спину и нависая сверху.
– Безумная! – вскричал Эхуддин. – Хочешь быть погребённой здесь?
– Нет, алькирсан, – тихо проговорила Аэляма. – Хочу, чтобы нас догнали.
Тут прямо над головой мужчины просвистело несколько стрел. Он рухнул на землю, придавив весом лежавшую под ним госпожу. Та яростно выдохнула, стараясь спихнуть с себя грузное мужское тело.
… Господин Соулуни вновь был пленён. На этот раз подоспевшими на помощь госпоже гайрусхумскими воинами, возглавлял которых сам бэй Басбур.
Глава 5
Заря заиграла на небе, предвещая новый жаркий день в безбрежных песках. Эхуддина вели теперь, привязанным к двум лошадям. Аэляме уже не имело смысла продолжать играть пленницу, посему она пересела на ручные носилки. Хотя госпожа с удовольствием прокатилась бы на лошади, но она знала, что такая выходка приведёт её отца в неистовую ярость.
К полудню устроили привал. Люди и животные изнывали от удушающей жары, и если бы не припасённый запас воды, то всем бы пришлось несладко.
Басбур всласть наслаждался видом пленённого алькирсана, доставляющим одним своим видом невыносимую ярость и удовольствие одновременно. Он вывел его в центр людского круга, состоявшего из воинов и горстки приспешников Таббагу, которые также жаждали отомстить Эхуддину за нанесённое оскорбление главарю их банды. Сам алькирсан молча сносил насмешки и удары невыразимо толстой и потной ладони бэя, унизанной перстнями, будто пальма финиками. Он не позволял себе ни слов, ни вздохов, даже когда чувствовал, что вот-вот лишится сознания от боли и количества потерянной крови. Ведь всё равно рано или поздно его должны же оставить в покое?
Так