Русская литературная критика на рубеже ХХ-ХХI веков. Юлия Говорухина
регулируют ход литературного процесса, вынося одни явления в мейнстрим, а другие сталкивая на обочину читательского и профессионально-критического внимания <…> за политической беспартийностью последовала беспартийность эстетическая»128.
Два направления прогноза (эсхатологический и перспективный) и две тональности в осмыслении критикой 1990-х годов состояния литературы задают статьи 1991-го года: М. Эпштейна «После будущего: о новом сознании в литературе» (Знамя. 1991. № 1) и И. Дедко-ва «Между прошлым и будущим» (Знамя. 1991. № 1).
Как отдельная проблема обсуждается проблема метода. На протяжении 1990-х в критике появляются концепции метареализма, трансметареализма (Н. Иванова129), постреализма (Н. Лейдерман, М. Липовецкий130), постпостмодернизма (В. Курицын131), гносеологически ориентированные на обнаружение центра, доминанты в развитии литературы. Ментально эти поиски обусловлены особенностью русского культурного архетипа – потребностью в центральном событии. По мнению Е. Листвиной, вокруг него собирается русская культура, строятся ментальные схемы, поднимается национальное самосознание, появляется смысл бытия личностного и бытия социума и их нормальное для личности соотнесение. Отсутствие центрального события проявляется в психической потерянности, культурной разбросанности, отсутствии идеалов, подавленности132. Вариант события в литературе и поисков этого события – попытки критики обнаружить появление новой эстетической парадигмы, которая внесла бы относительный порядок в хаос литературной ситуации.
Критика, осмысливающая явление постмодернизма, фиксирует его эволюцию: от теоретико-критического осмысления к исследованию литературной практики133, а затем к констатации кризиса134.
Проблема эффективности премиальной политики стала актуальной после учреждения премии Букера. От непосредственной реакции на short- и long-листы (согласия, несогласия) критика выходит к осмыслению функций премии в современном литературном процессе, приходит к выводу о том, что премия начинает выполняет роль более реального двигателя литературы, чем критика.
Проблема интеллигенции, ее статуса и роли в современном культурном пространстве, непосредственно связанная с идентификационными процессами в самой критике, является в 1990-е годы одной из самых острых. В период экономического кризиса положение интеллигента становится униженным, встает вопрос о выживании писателя. Поводом для осмысления данной проблемы стала статья Л. Гудкова и Б. Дубина «Идеология бесструктурности. Интеллигенция и конец советской эпохи», авторы которой пишут о деградации массовой советской гуманитарно-образованной бюрократии («интеллигенции»). Распад интеллигенции, по мнению авторов, вызван обессмысливанием прежних функций, утратой прежнего социального статуса, материальных ресурсов, престижа и т.п.135. Зафиксированное Л. Гудковым движение интеллектуального слоя в сторону «профессионализации»,
Есть ли у «Знамени» будущее? Двенадцать мнений о перспективах русских литературных журналов // Знамя. 1997. № 1. С. 207.
Иванова Н. Преодолевшие постмодернизм // Знамя. 1998. № 4.
Лейдерман Н. Л., Липовецкий М. Н. Жизнь после смерти, или Новые сведения о реализме // Новый мир. 1993. № 7.
Курицын В. Время множить приставки // Октябрь. 1997. № 7.
Листвина Е. Особенности современной социокультурной ситуации в России: [Электронный ресурс]. URL: http://www.sgu.ru/faculties/historical/sc.publication/ tourism/tur.and.space.php (дата обращения: 18.09.2009).
В статьях М. Липовецкого «Апофеоз частиц, или диалоги с хаосом» (Знамя. 1992. № 8), К. Степаняна «Реализм как заключительная стадия постмодернизма» (Знамя. 1992. № 9), К. Степаняна «Назову себя цвайшпацирен» (Знамя. 1993. № 11), А. Немзера «Двойной портрет на фоне заката» (Знамя. 1993. № 12), В. Курицына «О сладчайших мирах» (Знамя. 1995. № 4), С. Рейнгольда «Русская литература и постмодернизм» (Знамя. 1998. № 9), Н. Переяслова «Оправдание постмодернизма» (Наш современник. 1999. № 5), Липовецкий М. «Мифология метаморфоз…» (Октябрь. 1995. № 7), Л. Баткина «О постмодернизме и “постмодернизме”…» (Октябрь. 1996. № 10).
В статьях Е. Иваницкой «Постмодернизм = модернизм?» (Знамя. 1994. № 9), М. Липовецкого «Изживание смерти. Специфика русского постмодернизма» (Знамя. 1995. № 8), «Голубое сало поколения, или Два мифа об одном кризисе» (Знамя. 1999. № 11), Н. Ивановой «Преодолевшие постмодернизм» (Знамя. 1998. № 4).
Гудков Л., Дубин Б. Идеология бесструктурности: Интеллигенция и конец советской эпохи // Знамя. 1994. № 11. С. 166 – 167, 178.