Царство Беззакония. Адриан Лорей
над «трупом» голову вегенбержского медведя. «Выжившие» шуты, «сражавшиеся» на стороне Арбалотдора, встали в ряд и поклонились послу.
Развеселая музыка перелилась в гимническую, так как князь Арбалотдор отправился навстречу новым победам, и ряды его воинов маршем шли за ним, пока не скрылись в орлиных дверях приемной.
– Да! Все верно! – Посол смеялся, похрюкивая, как свинья. – Дьюс заплатить за свое предательство. Да. Наш властелин уверен в этом. – Не вставая, он взял свой канфар18. – Еще я хотеть выпить за долгие отношения между Империей эфиланян и великим княжеством Вегенберг. Мы союзники. Да! Об этом нельзя забывать. Властитель Арбалотдор также верить в скорейшее возвращение кесаря Тиндарея, и мечтать обсудить с ним насущные вопросы!
Свет тысяч ярких свечей не мог высветить искренности в пухлом лице Толстого Шъяла. Мели казалась наигранной эта маленькая улыбка и эта почтительность, которая не могла закрыть собой равнодушный взгляд капибары, греющейся на солнце лести.
Чем знатнее был дворянин, тем ближе находился к императорскому креслу. У левой части стола возлежал, как уже приметила Мели, Ллерон Марцеллас, около него вручивший жизни порядка пятидесяти лет цензор Хогус Декастр, еще ближе к курульному креслу три его сына, после легат Квинмарк Фалько, квестор Горий Аламус Денелон, перед ним голубокожая амхорийка Нинвара Кинази и, наконец, консул19 Люциус Силмаез, или как его называют при дворе – Черный Лев, хотя он не был похож на льва, скорее на тигра, одетый в желто-черную тогу.
По правую сторону лежали в следующем порядке – в дальнем конце сыны Вегенберга, их было трое, одетых в кафтаны, затем главный счетовод Марк Алессай, ближе престарелый архивариус Феликс Страборион, еще ближе консульский референдарий20 Адамус Хавар и уже совсем близко к Меланте – Толстый Шъял, коему полагалось почетное место на уровне самого консула.
Курульные кресла по правую и левую руку от Мели оставались свободными, в прежние времена там сидели супруга императора и его наследник.
Низкий стол, лишь у императорского кресла начинающий свое возвышение, поровну уставили вкусными блюдами и сладкими десертами. Богатство всевозможных кушаний сыны Вегенберга расхватывали, как голодные собаки, пренебрегая приличиями, рыгая, обхохатываясь, если с чьих-то уст слетала скабрезная шуточка, прочие же дворяне терпели упрямую и невежественную делегацию, отвечая натянутыми улыбками.
– Я хочу уйти отсюда, – сказала Мели.
– Но как же просьба консула, Ваше Высочество? – вопросительно взглянула Луан. – Помните, что он сказал…
– Ну и плевать, что он сказал, – закусила губу Мели и отвернулась. – Он не дядя Тин, и зачем я должна здесь сидеть, разве у меня других дел нет? Пожалуйста, Лу, пошли…
– Прошу вас, моя цезарисса, потерпите немного, – умоляющим тоном ответила Луан. – Это скоро
Кубок с двумя вертикальными ручками.
Выборное высшее должностное лицо в Сенате, глава имперского правительства. Избирается раз в три года на дне сбора урожая.
Консульским референдарием назывался человек, помогавший консулу в вопросах управления.