Царство Беззакония. Адриан Лорей
будущая самодержавная властительница, торжественно дает клятву, слова которой ей пока еще неизвестны. Народ рукоплещет. Народ радуется. Народ ждет от нее милости. И она с щедростью дарует ему свою любовь! Ах если бы это все было на самом деле. Однажды она вышла бы замуж, родила детей, воспитала бы из них наследников. «И муж у меня будет хороший… я ведь из рода Аквинтаров, мы выходим замуж лишь за достойных».
Примерный портрет избранника она давно определила. Это, безусловно, сильный, смелый, решительный, высокий красавец с доброй улыбкой и голубыми глазами, можно немного загара, но чтобы не смуглый. Еще он обязан быть нежным. Девушке стало немного грустно. У нее еще не было жениха, тогда как вокруг Луан они вьются, как пчелы вокруг цветка. Что неудивительно. Луан красива и стройна. Мели же – полная и неуклюжая, как поросенок.
Ток… ток… ток… Метроном качал маятник из стороны в сторону, Мели не сразу догадалась, что стало тихо.
– Ваше… вы меня слушаете? – строго спросил Серджо, отложив книгу. – Я вам рассказываю или кому?
Мурашки пробежали по телу.
– Эмм… я… я…
– Ладно, – взмахнул руками наставник. – На сегодня закончим. Идите отдыхайте. И помните, о чем я вам сказал в самом начале. Не позволяйте вами манипулировать.
– Да… я запомню. Спасибо… – С огромным облегчением она попрощалась с Серджо и вышла из комнаты. Впервые в жизни ритмичная дробь метронома стихла. Мели так хотела уйти, что закрыв дверь, припала к стене и прикрыла глаза, уносясь в свой маленький внутренний мир, где не было ни забот ни печалей, где ей не надо было учить глупые приветственные поклоны, зубрить философию и слушать учителя.
Магнус III
– Господин! Вы сами приказали вас разбудить! – Его пихнули в плечо. Магнус заворчал, натянул на голову мягкое суконное одеяло, которым укрывался от комарья. Свеча, поднесенная к его лицу, обжигала глаза непривычной яркостью. – Проснитесь!
То глубокое небытие, которое он мог бы назвать сном, не желало без боя отдавать его реальному миру. Кого-то очень похожего на его брата вели на казнь на залитой дождем улице. Безлицые люди в черных капюшонах кидали в него мертвых крыс. Смутное видение разрезала белая мраморная арка, увенчанная надписью, которую трудно было разобрать. Ржавая, воняющая трупным ядом клетка стала последним пристанищем заключенному, и вся дождевая завеса, что падала на него из глубины небес, солеными ручьями умывала его искалеченное лицо. Как морская вода. Или как слезы. «Подождите, я не согласен, – пронеслось в голове Магнуса, – он не виновен, у меня есть доказательства!» Но ни один безлицый человек не повернул безлицую голову, чтобы ответить: послушайте его, ведь он говорит правду.
Духи сновидений не успели показать Магнусу, что случилось с тем человеком, когда его подняли на эшафот, затянули на шее веревку, и смачный внутриутробный голос под удаляющийся шум грозы воскликнул «Следующий!»
Гиацентро не сдавался.
– Да проснитесь же…
Безо