Сага о Матане, или Сестры-двойняшки: начало пути. Ольга Александровна Югова
идет, для нее это как для нас лететь.
Таня: «дроздятина – это мясо дрозда. Лиса не любит дроздятину». Это она, видимо, к тому, что я Маху не съем. Я нет, а вот Таня может.
Маха слышит, как ветер хлопает форточкой: «а наш дом не улетит?» Все потому, что на коньке у нас ветряк, похожий на пропеллер. Дети постоянно беспокоятся, что мы так и улетим в ветреный день целым домом.
Таня на площадке отказывается ехать с горки. Подруга ее подначивает: «ты что, трусишка?» Таня хладнокровно: «я еще маленькая для этой горки». Аплодирую ее умению не вестись на подначки. В жизни очень пригодится.
Маха разглядывает шарфик на кукле: «он у нее закручен специальным образом». Маха готовый профессор. И фразы строит, как в диссертации, и принципиально зовет взрослых по имени и отчеству. Особенно доктора, ей прям нравится, и лучше всего получается.
Таня наконец-то выучила фразу: «спасибо, больше не надо». Правда, использует ее только по большим праздникам, но и то победа.
Маха ест мармелад, и ей не нравится: «это он незрелый потому что». Интересно, как она это себе представляет. Жаль, не спросила.
Расплетаю Тане косички, она: «сейчас расплетешь, и я буду спать. Начну храпеть. Хррр… хррр…» Я: «где ты научилась так здорово храпеть?» Таня: «в детстве, когда спала, а ты меня укачивала». Наверняка все именно так и было. Я ее укачивала как минимум в половине случаев во сне.
Маха в костюме: «космос!» И правда, сегодня ходила в нем – космос. Еще она решила озадачиться, почему у костюма нет юбочки, и вообще так заинтересовалась дизайном, что я опять начинаю опасаться за его сохранность. Только не оттого, что она его слопает, а – разберет на детальки прямо на ходу. Следи за руками.
Таня играет: «а потом папа пришел с работы и стал долбить, чтобы детям было где спать». Больше не буду им дятла показывать.
Дети хорошо умеют жить в моменте. И мне теперь постоянно вспоминается легенда про св. Людовика де Гонзаго. Когда он играл в мяч, и ему задали популярный в то время вопрос, что бы он стал делать, если бы узнал, что через полчаса наступит конец света. Он ответил: «буду продолжать играть в мяч». Вот и я буду, тем более что дети все равно не оставляют выбора.
Таня: «когда я болела, я не кричала, что мне больно, и мне было не больно». Это реально ее метод борьбы со всеми неприятностями – сказать, что это приятно и она именно этого и хотела. Действенно, на самом деле. Маху бы этому научить, да только это врожденное.
Маха, на вопрос, как ее зовут, с хитрой моськой: «Мария». Так забавно выглядит.
Таня приходит ко мне, когда я лежу тихо подыхаю от их вирусни: «я закрою занавесочку, чтобы ты поспала. Спи, мама!» Потом: «я пойду на кухню и принесу тебе что-нибудь вкусненькое. Птичку хочешь?» Мне сразу от смеха полегчало. А птичка – это испеченные из теста жаворонки. Девочки их обожают.
Маха идет, предвкушает жаворонка: «а это настоящий жаворонок? Мясной?» Махе лишь бы